Охота на дракона - [34]

— Жорик! — невежливо оттолкнула девушку и бросилась к другу.

Уставший, бледный, перемазанный в копоти и крови, он лежал на земле и морщился от боли.

— Я же просил тебя подождать, — с укором сказал друг, а я обняла его и набросилась с поцелуями, не забывая разбавлять их обильным потоком слез.

— Да жив, жив герой, — Йонас положил мне руку на плечо, — и вы делаете ему больно, леди.

Я ойкнула, отскочила от эльфа и утерла слезы.

— Ты зачем ей это сказал? — прошептал Жорик. — Она меня так старательно жалела.

— Пожалеет в больнице, — решительно сказал спасший нас дракон, кивнул Йонасу, и тот покрыл разодранную спину эльфа сверкающим льдом.

Анжер поднял моего полумертвого спасителя на руки и заявил:

— Пророчества начали сбываться, госпожа пифия.

— Вы думаете? — скептически поинтересовалась я, но исправилась, глядя на удивленное лицо Анжера. — То есть я хотела сказать… да!

Мой герой что-то прошептал обескровленными губами, и дракон чуть склонил голову, прислушиваясь.

— Пакет? Какой пакет? — нахмурился Анжер, а потом хмыкнул и шепнул что-то Йонасу.

Мила же в это время взяла меня за руку и ободряюще пожала ладонь.

— Как вы нашли нас? — спросила я у девушки.

— Не знаю, — ответила Мила. — Они оба были изрядно пьяны. Собирались устроить магическую дуэль, но в итоге держались друг за друга и распевали песни. А потом раз, и профессор Анжер замер и сорвался с места.

— Ясно, — кивнула я, хотя мне вообще ничего не было ясно.

— Леди Гвиневра, — подошел ко мне Йонас, — это вам, — и он протянул мне перевязанный бантиком чудом уцелевший плотный бумажный пакет, на котором были видны жирные пятна.

Пахло оттуда чесноком и курицей.

Я забрала сверток из рук своего нового коллеги, прижала ароматный сюрприз к груди и растроганно шмыгнула носом. Жорик все-таки добыл мне пропитание. Только есть, когда твой товарищ пострадал (из-за тебя пострадал), было решительно невозможно. Взяла упаковку поудобнее и побежала за мужчинами в сторону университета. Контролировать, как устроят моего героя.

Одноэтажное здание госпиталя было не слишком большим, серым снаружи и чисто белым внутри. На стенах висели плакаты с пугающе предостерегающими изображениями последствий магических дуэлей, проклятий и выпитых зелий с просроченным сроком годности. Бешенство как побочный эффект средства от веснушек запомнилось мне особенно хорошо: всклокоченная рыжая девица рвала зубами смирительную рубашку, а нарисованные медбратья белозубо улыбались. Один из них держал в руке фигурную бутыль с эмблемой знаменитой на всю Итарию аптеки. «„Зеленый клевер“. Мы на страже вашего умственного и физического здоровья!» — гласила надпись по центру картины, а внизу, прямо на груди пострадавшей, красовалось: «Граждане, приобретайте продукцию только известных и хорошо зарекомендовавших себя на рынке марок».

Больничный корпус находился в некотором отдалении от жилых и учебных, поблизости от полигона. В этом, разумеется, присутствовала некоторая доля логики. Приложили тебя чем-нибудь тяжелым (заклятьем или просто спортивным снарядом) — и медикам не надо далеко идти, и тебе надежнее. Вероятность, что успеют спасти, в разы выше.

Это я так думала, пока не увидела медиков.

— Нежить в госпитале! — заорала что было мочи. — Спасайся кто может! — и я выставила вперед пакет с курицей, как если бы чесночная подлива вдруг начала действовать не только на вампиров из детских сказок, но и на странного вида зомби.

Головы их были как будто пришиты к огромным — по виду даже тролличьим — телам. Без «как будто». Они и были пришиты.

— Изыди! — потрясла я своим ужином прямо перед ужасными лицами, а потом поняла, что Анжер, Мила и Йонас, открыв рты, смотрят на меня, а Жорик… Жорик тихо стонет.

— Что же вы стоите! — я топнула ногой от бессилия и эмоций, которые захлестывали меня и так и норовили куда-нибудь или во что-нибудь выхлестнуться. — Ему плохо, он умирает! На нас напал отряд злобных зомби!

Продолжить обличительно-паническую речь мне не дали.

— Где? — высунулся откуда-то взлохмаченный пожилой мужчина человеческой наружности.

— Здесь, — растерялась я.

— Показывайте, — махнул рукой врач (это я поняла по белому халату).

— Зомби? — я ткнула совсем уже истрепанным пакетом в сторону подозрительно спокойных монстров.

— Это не зомби, — устало потер доктор переносицу, — то есть зомби, конечно, но зомби, зарегистрированные в Государственном Реестре Объектов Бытовой Некромантии. Так что все законно, могу даже клейма показать, — и он, не дожидаясь нашей заинтересованности (полагаю, предыдущий опыт говорил медику, что он этой самой заинтересованности не дождется), развернул одного из помощников и продемонстрировал клеймо ГРОБн на бритом затылке зомби.

И правда, все законно и даже совершенно обыденно. Нет ничего более нормального, чем санитар-труп, имеющий собственный номер в ГРОБн.

— И кем они у вас работают? — спросила я.

— Санитарами, — недоуменно ответил доктор, как будто о таком простом решении вопроса мог бы догадаться и первоклассник сельской школы, а не одетая в мантию преподавателя половозрелая девушка.

— Это вот они у вас больных носят? — зачем-то уточнила я.