Огонь, водка и медные трупы - [2]

1

Под главным куполом торгово-транспортного астероида Злобнинск-66 кишмя кишел разношерстный люд. Здесь, на центральной площади крупнейшего перекрестка караванных трасс, заключалось столько же нелегальных контрактов, сколько на прочих космических перекрестках, вместе взятых. В запутанных норах стартовых и ремонтных шахт, на открытых площадках и в «сухих» доках стояли десятки тысяч больших и малых кораблей, судов, катеров и толкачей для массивных космических барж. Разобраться в переплетении уровней, этажей и отсеков зачастую не могли даже старожилы и коренные злобнинцы. Что же говорить о приезжих, а тем более — полицейских и официальных администраторах? Для них во всем этом муравейнике существовали только три государственных терминала и два десятка доков-ангаров. Вся остальная территория астероида была отдана на откуп частному, а если говорить откровенно — контрабандно-пиратскому флоту.

Второй уровень «сухого», то есть герметичного и заполненного воздухом дока номер 121234 среди знающих людей назывался Подвалом. То, чем торговали в этом просторном, площадью с десяток футбольных полей помещении, не стоило афишировать даже в таком месте, как Злобнинск.

Племянник губернатора вольной планеты Куйба, благородный флибустьеро Коша Морган, неторопливо шел вдоль рядов с матово поблескивающими импульсными винтовками. Он нежно, почти трепетно погладил один из точеных стволов и поднял на продавца умиленный взгляд.

— Красота…

— По сто малахаев за штуку, — хрипло прорычал торговец.

Посторонний наверняка бы не понял, о чем идет речь, но Коша посторонним в этом притоне не был. Собственно, зарабатывать эти самые денежные единицы он сюда и прилетел. А что до их странного названия, загадка разрешалась просто: одна из деталей в гербе Центробанка Земной Федерации напоминала косматую круглую шапку древних кочевников (вообще-то художники имели в виду стилизованное изображение Солнца), и подпольные купцы частенько называли наличные малахаями.

— А оптом?

— Это и есть оптом. — Продавец оскалился в снисходительной ухмылке. — Товар штучный, дорогой…

— Да? — Коша в сомнении взглянул на пирамиду. В ней «штучного» товара было не менее трех тысяч единиц.

Этот продавец откровенно глумился над юным корсаром. Племянник куйбинского губернатора был слишком молод. Отчаянно молод для того, чтобы его уважали и боялись не только товарищи по играм в дядином дворце, но и настоящие, закаленные в боях пираты или хотя бы такие вот ушлые торгаши. Дядя, губернатор вольной планеты Куйба Змей Морган, утешал Кошу, что это со временем пройдет, но горячий и честолюбивый племянник ждать не хотел. Ему требовались слава и авторитет. Причем не «со временем», а сразу!

— Ну, так чего? — Продавец попытался заглянуть молодому флибустьеро в глаза, но Коша уже заледенил взгляд и двинулся дальше.

— Коша, тема есть… — рядом с юношей возник запыхавшийся, словно после пробежки, Сохатый — помощник Моргана-младшего во всех делах.

— Опять бабы? — Морган скривился.

— Не-е. — Сохатый потер массивный нос, но, не удовлетворившись этим, высморкался почти на ботинки шефа.

Коша сделал короткий шаг назад и брезгливо поморщился. Культурными традициями Сохатый никогда не интересовался, хотя служил у племянника Моргана уже второй год. «Мог бы и научиться уже…» — недовольно подумал Коша. В губернаторском дворце сморкаться было принято в сторону, а не прямо перед собой.

— Водка? — Коша усмехнулся. Круг интересов Сохатого был типичным для любого временно сошедшего на берег пирата. Однако, к своему удивлению, он опять не угадал.

— Дело какое-то закручивается в семьдесят пятом ряду, — заговорщицким шепотом сообщил соратник. — Тихое-тихое… никто почти не замечает, но стоящее — это я нутром чую…

«Нутряное» чутье, надо отдать должное, было у Сохатого лучшим в экипаже, и Морган не стал задавать других вопросов, а просто двинулся в сторону семьдесят пятого ряда.

— Чем могу? — встретил их у входа в калашный ряд прилизанный приказчик с неприятной свиноподобной физиономией.

— Посмотреть… — непринужденно ответил Коша.

— Кулачные бои там, — торговец махнул рукой влево, — кино — там, — он махнул вправо. — Водкой тоже там торгуют…

— Водкой? — вынырнул из толпы какой-то грязный тип в лохмотьях и с клочковатой щетиной на багровом, одутловатом лице. — Ребята, выпьете, бутылочку не выбрасывайте…

— Пшел вон, — не глядя на него, фыркнул Коша.

Оборванец суетливо закивал и снова нырнул в толпу.

— А тут? — продолжил наступление Сохатый, тупо глядя на управляющего.

— Здесь вам смотреть нечего. С вашими-то лицами… Ступайте дальше, — мягко, но с явственным оттенком угрозы предложил продавец, — это эксклюзивный павильон.

— Эск… чего? — Сохатый незаметно зашел чуть за спину и подставил под колени приказчика ногу.

— Чего ты нам словами непонятными голову забиваешь? — подыгрывая товарищу, возмутился Морган. Он сильно толкнул торговца в грудь, и тот упал, крепко треснувшись затылком о жесткий пол. — Так и лежи… хе-хе… манагер… Лица ему наши не понравились!

На их элегантный, по пиратским меркам, прорыв не обратила внимания ни одна живая душа. Лишь робот-уборщик, лязгая разболтанными сочленениями и ворча стареньким двигателем, подъехал к поверженному менеджеру и протянул к нему гибкие манипуляторы. Погрузив полубесчувственное тело на тележку, робот пробубнил что-то вроде «ходют-топчут-мусорят…» и увез приказчика в подсобку.