Огонь в твоем сердце - [7]

От плаща пахло хозяином корабля — Йанта даже в мыслях избегала называть его по имени — точно так же пахло море, и небо, и ветер, то треплющий волосы, то ласково перебирающий их, как делала это чужая рука ночью. Она недовольно повела плечами, но упрямый плащ, весь во владельца, только лег плотнее, не сковывая движений, но облегая и приникая к телу.

— Выспалась?

Голос хозяина корабля был спокоен и учтив, с едва заметной тенью то ли насмешки, то ли чего-то еще.

— Вполне, — сдержанно ответила Йанта, не застегивая круглую серебряную фибулу, не запахиваясь от ветра в чужое нежеланное тепло и вообще старательно не замечая, что это такое случайно оказалось на её плечах. — Благодарю за гостеприимство. Можно ли узнать у славного ярла, куда идет его корабль?

— Обычно — куда я велю, — хмыкнул драуг, словно случайно придвигаясь чуть ближе. Едва заметно, но ближе. — А ты куда-то торопишься… госпожа ворожея? Или гостеприимство не по нраву?

Издевается. Точно издевается. Ну-ну… Йанта улыбнулась, не поворачиваясь к драугу.

— Когда окажется не по нраву, ты, ярл, узнаешь об этом первым. Но если гость задерживается больше, чем велит учтивость, это в укор ему, а не хозяину. Если берег недалеко, я бы предпочла не обременять твой славный корабль дольше необходимого.

— Выдержит, — усмехнулся драуг, кладя руку ей на плечо, словно ничего естественнее и правильнее быть не могло. — Успокойся, ворожея. Что было — то было, а неволить не стану. Не дергайся, говорю. Или снова за борт прыгнешь?

— Руку убери, — совершенно ровным и бесцветным голосом произнесла Йанта. — Иначе — как придется. Могу прыгнуть, а могу и остаться. Только тебя это не порадует.

Чайки, кружившие над парусами, вдруг опустились ниже, пронзительно и тоскливо крича что-то о бесконечном море и холодном ветре. А может, просто показалось, что тоскливо? Драуг руку убирать не спешил, но и скинуть ее не давал: широкая ладонь лежала на плече с той же тяжелой и мягкой уверенностью, с какой хозяин корабля делал вообще все. А рядом был выступ фальшборта, не дающий отступить вбок, и решать надо было сейчас. Вот прямо сейчас, не иначе. После мягкой постели, в которой ей дали спокойно отоспаться, после горячего глёга и щедро льющейся из сердца корабля силы, после вчерашних восторженных криков команды во время её драки с непонятной тварью и после не самой худшей ночи, что могла случиться с незнакомцем — надо решать. Море ледяное, берег неизвестно где, но за гостеприимство — пусть и такое странное — боем не платят. Только вот покорной подстилки, что расплачивается телом за кров и еду, из неё тоже не выйдет.

— Угомонись, — уронил драуг, словно читая её мысли. — Никто тебе зла не желает. Или обидел вчера?

— Нет, — проговорила Йанта, с трудом шевеля отчего-то непослушными губами. — Не обидел. Не настолько я дура, понимаю, что ты хотел как лучше. Но сейчас…

— Сейчас — тебе решать, — закончил за неё ярл мертвого корабля. — Сказал же, что не буду неволить. Пойдем в каюту. А то у тебя уже губы синие.

— Неправда! — возмущенно буркнула Йанта, вскинувшись, и поймала усмешку в единственном глазу драуга. Вдохнула глубоко, успокаиваясь, и поняла, что напряжена, как тетива. В каюту? Где только переступи порог и накатит память о вчерашнем? Где ярл будет не просто у себя дома, а в средоточии силы корабля? Много ты делала глупостей, Йанта Огнецвет, но эта не из последних. А Фьялбъёрн отступил, легко роняя руку с её плеча, повернулся и пошел, не оборачиваясь, не допуская и мысли, что его ослушаются. Что и говорить, хорош ты, ярл.

Ступая следом, глядя в широченную спину, на которой при шаге волнами переливались мышцы, она понимала, что и вправду — хорош. Такой не испугается ни твоей силы, ни магии, с ним можно отпустить себя на волю…

В каюте было уже темно. Драуг зажег свечи, просто махнув в их сторону рукой, — Йанта оценила, как радостно слушается его корабль, — кивнул на кровать.

— Сидеть больше не на чем, — уточнил, видя, что она явно колеблется.

Вытащил из сундука в углу пузатый кувшин с узким вытянутым горлышком и пальцами отломил сургучную пробку. Плеснул в кубки, не то с вечера оставшиеся на столе, не то вымытые и принесенные снова, пока её не было. Точно, принесли, вот и мясо копченое на тарелке крупными ровными ломтями, лепешки и сыр… Это когда же она ела в последний раз? Да дня два назад, не меньше. И откуда еда на корабле мертвецов и призраков?

Присаживаясь на кровать в паре шагов от хозяина корабля, Йанта все же замялась. И снова, почувствовав её колебания, драуг просто подвинул ближе к ней кубок с пряно пахнущим вином, налил себе…

— Откуда ты пришла? — спросил, спокойно глядя ей в глаза и лениво откинувшись на стену у изголовья. — Я не видел корабля, с которого ты могла бы свалиться и доплыть до моего «Линорма». Или такие, как ты, падают с неба? Говоришь с незнакомым выговором, плетешь волосы, как девица, но одета по-мужски и так легко — из постели выпустить страшно, не то что из каюты. Так откуда же ты такая взялась, ворожея, вставшая против ужаса морей?

Вопросы ярл задавал понятные и правильные — Йанта и сама бы на его месте озаботилась. Странная чужачка посреди ледяного моря… Да еще влезшая в чужую драку. И вот что ответить? Что в Аш-Шараме не принято стоять сложа руки, когда тебя оскорбляют? Что магический дар женщин не уступает мужскому, а нрав настолько крут, что все давно привыкли? Но это Аш-Шарам, город огнепоклонников и властелинов теней; город, где не зазорно иметь нескольких жён и… мужей. Но среди других народов не принято распространяться про Аш-Шарам — никогда не знаешь, как отзовется собеседник на упоминание о городе колдунов.