Огонь Сталинграда - [26]

Огненные трассы вспарывают хмурое вечернее небо над Сталинградом. Немецкие бомбардировщики шли на город группами по тридцать-сорок машин. Именно по этим группам прицельно били зенитные орудия. Полуавтоматические 85-миллиметровые и 76-миллиметровые зенитки выбивали стервятников Вольфрама фон Рихтгофена, командующего Четвертым Воздушным флотом Люфтваффе, на больших высотах. А скорострельные малокалиберные пушки и пулеметы ДШК смахивали с небес «Лаптежников» и «Хейнкели-111», которые уже заходили в атаку. Либо – «достреливали» уже подбитые заградительным огнем самолеты с ненавистными паучьими крестами на крыльях.

Изначально противовоздушная оборона Сталинграда насчитывала 566 орудий и 470 зенитных пулеметов. Но потом к защитникам неба над волжским городом-крепостью подошло еще подкрепление. Зенитные расчеты обладали высокой боевой эффективностью – сказывались постоянные учения, фронтовая закалка и немалый боевой опыт.

Важную лепту внесли в противодействие немецким бомбардировщикам и краснозвездные «ястребки». Их было относительно немного, но легкокрылые «Яки», верткие «Ишачки», как называли истребители Поликарпова И-16, выбивали гитлеровских стервятников влет! Советские воздушные бойцы были мастерами неравных сражений в воздухе, мастерски владели крутыми маневрами высшего пилотажа, приемами воздушного боя и тактикой. Особенно отличались своим воздушным мастерством летчики знаменитого 9-го Гвардейского истребительного авиаполка. Командиром «полка асов» был известный воздушный боец Лев Шестаков. Именно он впервые использовал тактику эшелонирования пар истребителей по высоте. Это была та самая тактика, которую блестяще использовал и принял на Кубани Александр Покрышкин.

Особенно эффективными против немецких бомбардировщиков оказались тяжелые истребители Ла ГГ-3, вооруженные скорострельной 20-миллиметровой пушкой и парой крупнокалиберных, 12,7-миллиметровых пулеметов Березина. Общий залп такого мощного арсенала сразу же превращал «Хейнкель-111» или «Юнкерс-88» в пылающий факел. А ответный огонь воздушных стрелков фашистских бомбардировщиков не наносил особого вреда прочной деревянной, но негорючей конструкции советского истребителя.

Кроме того, в пылающем небе Сталинграда впервые в истории Великой Отечественной войны сражались и летчики-штрафники [9]. По-разному сложились нелегкие фронтовые судьбы военных летчиков-штрафников, но, как и в пехоте, отступать им было некуда. На изношенных самолетах они шли в бой, лишенные офицерских званий. Мастера воздушного боя – они сражались за честь, за право снова вернуться в крылатый строй наравне со всеми. Те, кто выживал в яростных воздушных боях с превосходящими силами Люфтваффе, как правило, возвращались – с новыми наградами и званиями, шли на повышение и передавали свой уникальный боевой опыт. Ну, а те, кому не повезло, – устремлялись с небосвода пылающим огненным факелом… И это тоже была фронтовая судьба – смерть забирала всех, и со званиями, и без них.

Изначально в небе над Сталинградом было сбито 120 гитлеровских самолетов. Но потом количество уничтоженных стервятников дошло до 300 с лишним. Многие немецкие самолеты взрывались на своих же бомбах, расшвыривая во все стороны пылающие адским пламенем обломки. Судьба выпрыгнувших с парашютами немецких пилотов была незавидной. От гигантских пожаров в небо поднимались мощные восходящие потоки раскаленного воздуха. Они швыряли не только парашюты, но даже тяжелые «бомберы» трясло, как в лихорадке, в потоках турбулентности! А «временно выжившие» под куполами парашютов пилоты Люфтваффе приземлялись прямо в адский костер. И сгорали заживо. Или же попадали в руки истребительных отрядов НКВД, милиции или народного ополчения. В последнем случае это означало высшую меру с немедленным исполнением.

Серьезные потери заметно охладили пыл «экспертов» Люфтваффе. Но все равно – Сталинград пылал!

* * *

Горели не только здания, горели земля и Волга. Резервуары с нефтью были разрушены, но топливо из них откачали давным-давно. Но горели нефтеналивные баржи на реке и у причалов, пылали пароходы. Из огненной реки, в которую превратилась Волга, били по немецким самолетам зенитные пулеметы бронекатеров Волжской флотилии.

Разбушевавшаяся огненная стихия, казалось, поглотила все на своем пути. На улицах от пожаров стояла такая жара, что возгоралась одежда на людях, бежавших в укрытия. Гитлеровцы атакой отрезали у Мечетки главный водоподъемник, он был выведен из строя, и потому воды для тушения в основном сталинградском водопроводе не было.

Стервятники Вольфрама фон Рихгофена расчетливо сбрасывали на Сталинград сначала множество мелких зажигательных бомб, а потом – мощные осколочно-фугасные.

«Многое пришлось мне пережить в минувшую войну, но то, что предстало перед нами 23 августа в Сталинграде, поразило как тяжелый кошмар. Беспрерывно то там, то здесь взмывали вверх огнедымные султаны бомбовых взрывов. Огромные столбы пламени поднялись к небу в районе нефтехранилищ. Потоки горящей нефти и бензина устремились к Волге. Горела река, горели пароходы на Сталинградском рейде. Смрадно чадил асфальт улиц и площадей. Как спички вспыхивали телеграфные столбы. Стоял невообразимый шум, надрывавший слух своей адской музыкой. Визг летящих с высоты бомб смешивался с гулом взрывов, скрежетом и лязгом рушившихся построек, треском бушевавшего огня. Стонали гибнувшие люди, надрывно плакали и взвывали к помощи женщины и дети