Огонь и пепел - [18]

Никс кинула камень со всей силы. Он ударил монстра в грудь со звуком разбившегося арбуза. Зловонная черная кровь потекла из раны. Запах был таким сильным, что девушка отшатнулась назад. Единственное вещество с аналогичным запахом — кадаверин, но это странно, потому что тело выделяло кадаверин только на второй стадии гниения. В школе они с классом ходили на городскую экскурсию на завод по изготовлению кадаверина, и видели, как техники собирают его с разлагающейся плоти.

Никс подняла еще два камня так быстро, как только могла, и стала кидать их снизу, они попали существу в плечо и лицо. Оно отшатнулось к каменистой стене, потом отскочило от нее и снова направилось к ней. Никс схватила камень побольше. Он был слишком тяжелым для броска, поэтому она взяла его обеими руками, подняла над головой, побежала вниз по склону и со всей силы обрушила его на зома.

Голова существа взорвалась.

Черная масса брызнула на ее лицо, волосы и одежду. Никс закричала и начала истерично стряхивать с себя червивую жидкость.

Позади нее зом свалился на землю с глухим тошнотворным звуком.

— Сзади!

Это был голос Лайлы, хриплый, призрачный и отчаянный. Никс резко развернулась, когда третий зом побежал на нее. Теперь живой труп был в девяти метрах от нее. Никс кинулась к Додзигири и обхватила его руками. Времени не оставалось, и она с силой замахнулась.

Последние быстрые шаги зома были странными, и безголовое тело покатилось вниз по земле, разбрызгивая черную червивую кровь.

18

Его звали Чонг.

Это он знал, хотя его имя скорее было звуком, нежели чем-то знакомым, чем-то, на что он реагировал. Он не знал, что оно означает. И означает ли что-либо вообще.

Чонг сидел на корточках в темноте, руки безвольно лежали на коленях, голова была опущена. Он смотрел вперед из-под нитей грязных волос. Периодически его пальцы дергались, и этот спазм был похож на попытку схватить что-нибудь. Или сжать что-то кричащее.

Слюна блестела на его губах и бежала по подбородку.

Он думал о человеке, который приходил сюда раньше. Он тоже был звуком. Словом-звуком, вызывающим воспоминания. Не воспоминания о смехе, разговорах, рыбалке или обмене зомби-картами. Эти воспоминания иногда вспыхивали в его мозгу, но оставались бессмысленными фрагментами. Нет, он помнил его запах.

Запах мяса. Такой сильный. Так близко.

Когда он подумал о том человеке, его губы зашевелились. Он услышал, как из горла вырвался звук. Чонг прислушался к звуку, наполнившему воздух.

— Б-Бенни…

Звук имени усилил его голод.

Это мясо было так близко. Его зубы почти вонзились в него. Его желудок болел от этой мысли. Он свернулся здесь, в тени, и ждал, когда человек — мясо — вернется.

19

Три месяца назад…

Святому Джону нравились крики. Для него они были подобны молитвам.

С каждым криком боли, мольбе о милосердии, которое не последует, он знал, что глаза, умы и души еретиков открывались для правды. Старые боги, старые религии не могли их защитить, потому что были фальшивыми. Когда лезвия жнецов отворяли красные врата, каждый говорил свою правду. Лишь забытье было спасением.

Он стоял посреди горящей улицы вместе с сестрой Сан. Она радовала его. Жница была абсолютным гением, холодным, как лунный свет. Она не давала болезни пройтись по рядам жнецов, хотя иссушающие ветры рака уничтожали ее день за днем. За последние шесть месяцев она потеряла восемнадцать килограммов и вскоре станет скелетом.

Если у нее и был какой-то недостаток, кроме нездоровья, так это упрямый отказ забыть о науке старого мира. Из-за этого у нее случались конфликты с фанатичными жнецами. Но в то же время это был ее уникальный дар, который иногда был полезен святому Джону. Тот факт, что матушка Роза ненавидела сестру Сан и боялась ее, тоже был полезным. Наблюдая за их отношениями, святой Джон часто узнавал важные вещи о каждой из них. Сейчас они были двумя самыми могущественными женщинами Церкви Тьмы.

Теперь он шел вместе с сестрой Сан по горящей улице к центру обреченного маленького городка.

— Что ты хотела показать мне? — спросил он.

— Брат Виктор получил ранение в битве, — хрипло сказала сестра Сан. — «Сосущая» рана грудной стенки. Его отнесли в павильон, который мы использовали как центр сортировки, но он истек кровью. Красные Братья собирались выпустить его за пределы города, чтобы он мог уйти, но…

Она замолчала, когда они подошли к павильону посреди деревенской площади. Здание было окружено членами Красного Братства — военной элитой жнецов. Все они были помечены красной ладонью, вытатуированной на их лицах. Они разошлись, позволяя святому Джону и сестре Сан получше все рассмотреть, но остальных держали подальше.

Приблизившись, святой Джон увидел брата Виктора с другой стороны перил. Лицо жнеца было мертвенно-бледным, а его рот наполнился темной кровью. Он повернулся, услышав движение новоприбывших, и сразу же сгруппировался, как кошка, готовая к прыжку. Он обнажил зубы и зарычал. Черная вязкая жижа, густая, как моторное масло, капала с его зубов на подбородок. Маленькие белые черви копошились в этой жиже.

Было ясно, что брат Виктор стал одним из серых людей.

Внезапно мертвое существо кинулось на святого Джона.