Огни юга - [42]

– Клейтон.

Он повернулся к ней.

– Прости, я задумался.

– Я вижу. Ты уже два дня постоянно уходишь в себя, тебя что-то очень сильно беспокоит. – Она вздохнула. – Ты узнал о результатах анализов… не так ли?

Он услышал боль и страх в голосе жены и знал, что надо сказать. Он подошел к ней и обнял. Она тоже обвила его руками на мгновение, а потом отстранилась.

– Я угадала? Ты знаешь результаты?

Голос жены стал громче, и муж поторопился сказать:

– Нет, дорогая, я ничего не знаю.

Она облегченно вздохнула.

– Тогда в чем причина? – не отступала Глория. – Если это связано с работой и я не в силах помочь, то хотя бы поделись, расскажи. Я пойму.

– Это касается нас с тобой.

Глория едва не поперхнулась, ее глаза в ужасе расширились.

– Вот поэтому я тебе и не говорил: я знал, как ты отреагируешь.

– Но эта тайна сводит тебя с ума.

– Меня незачем сводить с ума, я уже безумен как черт.

– Расскажи, – снова попросила она тоскливым голосом.

– Это, конечно, еще не конец света.

– Ну конечно.

Клейтон не обратил внимания на сарказм в ее тоне.

– Позвонила журналистка и попросила дать интервью.

– И что в этом необычного? Ты бесконечно их даешь.

– Когда Бекки спросила, какова тема интервью, женщина сказала, что она хотела бы поговорить о докторе Грейнджере.

Лицо Глории стало пепельного цвета, она подняла руку ко рту, словно ее душил крик. Через секунду она оправилась и проговорила:

– Не могу поверить. Мы были так осторожны. – Она замолчала, ее подбородок дрожал.

– Я займусь этим, слышишь?

– Если газеты…

– Я не позволю, – непререкаемым тоном сказал Клейтон. – Я тебе обещаю.

Внутри у Глории все сжалось, она опустилась на кожаный диван, на свое любимое место рядом с его столом.

– Я беспокоюсь не о себе, – сказала она, глядя на мужа. – Я волнуюсь о тебе. Тебе предстоит принять так много важных законов, а если это дело выйдет наружу… – Она снова умолкла и прикусила нижнюю губу.

Клейтон сел рядом с ней и дотронулся до ее рук, холодных как лед.

– Не думай об этом, – сказал он. – Не забивай себе голову, этого не будет.

– Но это уже есть. Сбываются самые страшные опасения. Ты знаешь, как действуют эти средства массовой информации.

– Я знаю. Еще и поэтому я не говорил тебе.

– Видишь, ты не слишком-то умеешь скрывать свои чувства.

Клейтон смахнул слезу с ее щеки.

– Все будет в порядке, все будет хорошо. Поверь мне.

– Я всегда тебе верю. – На мгновение Глория замолчала. – Почему ты не хочешь, чтобы я встретилась с художником по интерьеру? Твое отношение к этому меня очень беспокоит.

Клейтон потер ее руки, пытаясь согреть их.

– Я не хочу, чтобы ты разочаровалась, вот и все.

– Другими словами, если я забеременею, то только тогда мне следует думать об убранстве детской?

– Да, я думаю, так будет лучше.

Они умолкли.

– Ты не веришь в это, да? – прошептала Глория, и ее зеленые глаза снова наполнились слезами.

– Грейнджер – самый лучший доктор. Если у нас все в порядке, то должно получиться. Если нет, значит, нет. – Он нежно поцеловал ее в губы. – Но если ты будешь лучше чувствовать себя, занимаясь детской, то встречайся с художником. Знаешь, милая, я думаю, у нас все получится. – Клейтон улыбнулся.

Она обняла его, потом встала. Клейтон проводил ее до двери.

– Постарайся не засиживаться допоздна, – попросила Глория, – не забудь, что у нас сегодня обедают Домайны.

– Я буду вовремя. – Он коснулся ее щеки кончиком носа. – Считай, что мы договорились.

Как только за Глорией закрылась дверь, выражение лица Клейтона изменилось. Оно стало, как никогда, суровым. Он прошел к своему столу и нажал кнопку.

– Скажите Эду, я хочу его видеть.

Через секунду Эд Убэнкс, его помощник, вошел в комнату.

– Садись.

Убэнкс побледнел, особенно это было заметно на фоне его красных ушей.

– Ох, ну ты в совершенно разобранном виде!

– Ты прав, я очень расстроен. Позвонила какая-то репортерша и захотела откровенно поговорить со мной.

Убэнкс пожал плечами:

– И что в этом плохого? Это скорее хорошо, чем плохо?

– Не тот случай. Она упомянула доктора Янси Грейнджера.

– Вот черт!

– Ее зовут Дана Бивенс. Выясни, кто она такая и чего, черт возьми, хочет.

– Займусь прямо сейчас. – Убэнкс вскочил.

– Выясни попутно, в каком состоянии находится вопрос о гранте в моем подкомитете.

– Для предполагаемой больницы Грейнджера?

– Да.

– Хорошо.

– Но первым делом займись репортером. Слишком велика угроза неверно истолковать ситуацию с грантом. А это может сильно подпортить мне карьеру.

– Ох, парень!

– Не волнуйся. Но тщеславная репортерша собирается нас с Глорией сделать героями бульварных газет, как Чанга и Пович, когда они хотели заиметь ребенка.

– Так вот почему ты хочешь, чтобы я остановил репортершу, я правильно понял?

– Не совсем. Сначала выясни, кто эта чертова Дана Бивенс, всю ее подноготную. Тогда я решу, как следует действовать.

Доктор Мисти Грейнджер свирепо смотрела на мужчину, сидевшего перед ней.

– Я тебе не враг, Мисти.

– Ты не в состоянии доказать мне это, – язвительным тоном ответила она.

Рейфорд Джайлс покраснел и опустил глаза, как будто был не в силах вынести ее взгляд. Мисти это не волновало. Он ее адвокат, и, как предполагается, он должен быть на ее стороне.