Огни - [42]

Шрифт
Интервал

С цивилизованными невеждами мы должны обращаться, как с детьми. Обожженный палец их учит обхождению с огнем. Говорим о предрассудках, но любой министр не знает, что за зверь предрассудок. Пойдем к радости! Принимаемый член должен был, не замедляя ритма, пройти до Учителя. Перед ним лежала светящаяся черта, и он должен был следовать, не уклоняясь и не задевая черты. Помещения проходимые были освещены разными цветными огнями. Иногда черта почти исчезала. Но, наконец, черта начинала сверкать, и как бы ослепительный луч уходил под тяжелую запертую дверь. Дверь была как бы неприступна — без замка. Полосы и бляхи различных металлов украшали и укрепляли ее. Так идет ученик виспвтании, он должен сам открыть дверь.

Одинокие слова могут, как вехи, соткать весь рисунок духа. По этому узору можно увидеть, какие огни горят. Надо стремиться к наиболее абсолютному. Наиболее абсолютное тяготение будет к дальним мирам. Красота земная теряется в сиянии лучей надзвездных. Наука земная, с трудом помнящая вчерашний день и не знающая завтра, ничтожна в течение нарождающихся светил. Как можно приблизиться к сказанному Абсолюту? Техникой нельзя, наукой земной нельзя, искусством изобразительным нельзя. Можно лишь расширением сознания, когда земное существо поглощается эманацией дальних сфер. Потому приблизившиеся к Учителю или, вернее, к границам орбиты Земли, теряют специальность. Лишь в сознании всеобъемлемости можно блеск светил перенести. Но чтоб вместить это сверкание, надо возжечь свои внутренние огни.

Стихия огня наиболее поражающая, наиболее трансцендентальная, и если хотите классифицировать Общину Учителей по стихиям, то отнесите к великому Огню, который все дает, все очищает и ничего не требует. Когда неудача является признаком удачи, когда удаленность служит знаком близости, тогда потоки эманаций светил сочетаются с внутренними огнями. Такое время означает цикл новый, и сама Община, еще не вмещенная, служит мостом. Много раз предупреждали против самости. Эта мертвящая сестра невежества убивает и гасит лучшие огни. Не считайте напоминание о самости неуместным при созидании кооперативов. Наоборот, каждый устав должен писаться не для себя, но для других. Среди разных наименований слово друг будет самым сердечным. Именно сердце не приемлет самости. Сердце живет самоотвержением. Так крепко сердце, когда оно заботится о будущем, не думая о себе.

Тушители огней, светоненавистники, не все ли равно с какой стороны вы ползете! Вы хотите затушить пламя знания, но невежественная община — темница, ибо община и невежество не совместимы. Нужно знать. Не верьте, но знайте! Космогоническая индусская сказка сообщает: «Жило ужасное чудовище, пожиравшее людей. Однажды чудовище преследовало намеченную жертву. Человек, спасаясь, нырнул в озеро, чудовище прыгнуло за ним. Ища спасения, пловец скакнул на спину чудовища и крепко схватился за торчащий гребень. Чудовище не могло опрокинуться на спину, ибо брюхо его не было защищено. Оно устремилось бешеным бегом, ожидая, когда человек изнурится. Но человек думал, что он своим отчаянным положением спасает человечество, и в этой мировой мечте силы его напряглись без устали. Чудовище, между тем, так ускорило бег, что искры летели огненным хвостом. И в пламени чудовище стало подниматься над Землею. Мировая мысль человека подняла даже врага. Когда люди видят комету, они благодарят отважного, устремленного вечно. Мысли людские мчатся и дают новые силы всаднику чудовища. Белые, желтые, красные и черные люди устремляют мысли к тому, кто давно стал огненным».

Устремите себя на руководящую мысль о помощи человечеству. Думайте ясно, что вы делаете не личное, не групповое, но абсолютно полезное дело. Делаемое вами без времени, без ограничения пространства является трудом на соединение миров. Храните руководящую огненную мысль. До последнего времени не понимали жизненность растительных организмов и неразумно резали пучки разнородных растений, не заботясь о смысле делаемого. Человек с букетом часто подобен младенцу с огнем. Истребители растительности коры планеты подобны государственным преступникам. Давно говорили вам о сосредоточении на действии. Именно непоколебимое устремление должно быть в каждом действии. И все же будет не прав, кто будет просыпать искры удара — эти благодатные подробности. Хозяин знает счет зернам, и ловец не упустит рыбы поверх сети. Огни неожиданности приносят свет пути.

Думайте, как постоянность подобна лестнице огненной. Решит кто-то: «Пройду по огненной лестнице». Иди, каждому путь открыт. Но помни, в случае страха ступени расплавляются в жидкое пламя. Куда пойдешь, не владея качеством работы? Когда Учитель говорит — лучше спать на кедровых корнях, то последователь может легко исполнить совет. Легко спать, да еще по совету. Но когда сказано — прими постоянный дозор, тогда становятся горячими ступени. Одно нужно твердить — не легка лестница. Плох вождь, скрывающий истинную опасность. Преодолеть ее можно лишь полным знанием. Вижу, идет другой неразумец — этот еще несовершеннее. Он порицает: «К чему торжественное вещание?» Скажем: «Торжественность предупреждения пропорциональна унизительности писка твоего при опасности. Двуногий! Сколько раз ты терял лицо свое при первой трудности! Мы видели тебя чернее угля, и отрицания твои наполнили тебя зловонием. Плохо тебе живется, сжег ты ступени и просишь ты милостыню у бездны».


Еще от автора Владимир Иванович Симин
Закон Иерархии

Закон Иерархии — закон Космический. Мир управляется Иерархами, Вселенная управляется Иерархами. У каждого Владыки есть свой Владыко, и так в Бесконечность. Надо знать этот закон, надо полюбить его, ибо Иерархией держится мир. Иерархия мира — это тот стержень, на котором основано Мироздание. Победить можно только законом Иерархии. Книга предназначена для широкого круга читателей. При создании обложки, использован фрагмент, предложенного автором выдающегося произведения мирового искусства, картины Тициана «Успение Богородицы», написанной в 1516–1518 годах.


Семья

Семья — основа общества и государства. Ее следует укреплять и всемерно поддерживать государству. Сложный период переживает семья сегодня, как ее укрепить и поддержать, об этом книга Книга рассчитана для широкого круга читателей. При создании обложки использована работа Клаудии Трембле.


Рекомендуем почитать
Анархистский ответ на «Анархистский ответ преступности»

В атмосфере полемики Боб Блэк ощущает себя как рыба в воде. Его хлебом не корми, но подай на съедение очередного оппонента. Самые вроде бы обычные отзывы на книги или статьи оборачиваются многостраничными эссе, после которых от рецензируемых авторов не остаётся камня на камне. Блэк обожает публичную дискуссию, особенно на темы, в которых он дока. Перед вами один из таких примеров, где Боб Блэк, юрист-анархист, по полочкам разбирает проблему преступности в сегодняшнем и завтрашнем обществе.


Недолговечная вечность: философия долголетия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Minima philologica. 95 тезисов о филологии; За филологию

Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.


Высочайшая бедность. Монашеские правила и форма жизни

Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Искусство феноменологии

Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.


Полное собрание сочинений. Том 45. Март 1922 ~ март 1923

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.