Огнепоклонники - [14]
Наше знакомство произошло следующим образом. Однажды к сеточному ограждению высоковольтной установки, на которой испытывались образцы ЭРД, подошел человек с двумя «шпалами» в петлицах гимнастерки.
— Не боитесь такого соседства? — спросил он, указывая на череп, пронзенный красной молнией, и надпись «Опасно для жизни».
— Здесь мой дом, — ответил я, оторвав взгляд от пульта управления. — Спасибо вам, Георгий Эрихович, что наконец-то вы удостоили вниманием и меня.
— Не сердитесь, — ответил он. — Это не от невнимания, а от сокрушительной перегрузки другими неотложными делами. Вы же знаете, как терзает нас начальство.
Действительно, спрос на стартовые и боевые ракеты стремительно возрастал, а производительные возможности ГДЛ были весьма ограниченными.
— Ну, а теперь покажите мне в деле эту вашу изящную безделушку, изрыгающую гром и молнии.
Загудел высоковольтный трансформатор, загорелись огоньки вакуумных выпрямителей и потекло в конденсаторные баки электричество. Мелькнули с треском искры между шарами разрядника — дозатора энергии. ЭРД, звонко хлопнув, качнулся на баллистическом маятнике. Когда срабатывало устройство непрерывной подачи энергоносителя, двигатель стучал, как пулемет, а в соплах светилось пламя раскаленных паров продуктов взрывов.
— Ну, что? — сказал Лангемак. — Здесь вы под крылом Валентина Петровича. Без него и волос не упадет с вашей головы. Так что за вас я спокоен. А чувствуете ли вы, что стоите на пороге великих дел? Пусть только ваш ЭРД попадет в космос. Уж там-то он себя покажет. Попомните мое слово!
Лангемак был личностью уникальной, а для ГДЛ — бесценной. Крупнейший знаток внутренней баллистики, от открыл так называемый закон подобия, знание которого позволило определять оптимальную геометрию сопла без длительных дорогостоящих экспериментов — аналитическим расчетом. Это достижение было успешно использовано при конструировании ракет, в частности снарядов для «катюш».
Лангемак скрупулезно относился к употреблению терминов, четко определив различие между «ракетными» и «реактивными» двигателями. (Он считал первое понятие частным, более узким по сравнению со вторым.) Статья его по терминологии ракетной техники ныне библиографическая редкость. Она была опубликована в первом сборнике трудов РНИИ.
Чтя память Б. С. Петропавловского, Лангемак вместе с Глушко выполнили его завещание, написав превосходную книгу «Ракеты, их устройство и применение», изданную в 1935 г. Авторы посвятили ее Петропавловскому.
Лангемак был не только выдающимся теоретиком и экспериментатором ракетного дела, но и его историком. Увлекаясь, он говорил:
— Скорои мы полетим на ракете. Не верите? Но ведь это, по существу, уже свершившийся факт.
Вспоминая Лангемака, отчетливо понимаешь, что, несмотря на приверженность строгой науке, он был по натуре вдохновенным романтиком. Как-то, глядя на ревущий огненный факел, вырывавшийся из сопла ракеты, сказал:
— Кто мы, ракетчики? Ведь мы настоящие огнепоклонники…
РНИИ со временем перешел из военного подчинения в гражданское. Из него выделился ряд самостоятельных специализированных организаций, из которых ведущей в реактивном двигателестроении стало ОКБ-ГДЛ, возглавляемое В. П. Глушко, создателем обширного поколения ЖРД. В их числе необходимо выделить названные уже двигатели РД-107 и -108, открывшие эру освоения космического пространства человеком.
Велись работы над боевыми реактивными снарядами для авиации. Первые такие снаряды калибра 82 мм размещались в специальных пусковых установках, монтируемых под крылом самолета. Эти установки были разного конструктивного исполнения. Одну из них называли «флейтой». Установки монтировались на разведчиках Р-5, истребителях И-15 и -16.
Двадцатого августа 1939 г. пятерка советских истребителей И-16 с белыми кольцами на фюзеляже (под командованием Н. И. Звонарева) в сопровождении истребителей без колец встретилась в небе над рекой Халхин-Гол с группой новейших японских истребителей И-97. Когда дистанция между противниками сократилась до двух километров, под крыльями «окольцованных» истребителей вспыхнуло яркое пламя, и навстречу противнику устремились огненные шлейфы. Спустя несколько мгновений два японских истребителя, разваливаясь в воздухе, рухнули на землю. Остальные снизились и резко отвернули.
Сначала японцы решили, что их самолеты были сбиты снарядами хорошо замаскированных артиллерийских орудий. Уж слишком невероятным казалось использование на самолетах снарядов столь крупного (82 мм) калибра. За носителями неожиданного авиационного оружия была организована настоящая охота, но вступать с ними в бой запрещалось. Советское командование, естественно, использовало этот приказ, нанеся белые круги почти на все свои самолеты.
За период боевых действий на Халхин-Голе группа Звонарева провела без потерь 14 воздушных боев, сбив тринадцать японских самолетов, из них десять истребителей И-97, три — бомбардировщика. Японцы так и не разгадали тайны нового советского авиационного оружия. А снаряды РС-82 были приняты на вооружение наших истребителей И-15, -16, -153 и штурмовика Ил-2. Снаряды более крупного калибра (РС-132) позднее поступили на вооружение тех же штурмовиков и средних бомбардировщиков СБ-3.
