Огненный всадник - [9]
В связи с переходом в реформаторство Богуслав прислал поздравительный лист Кмитичу с книгой отца-вдохновителя лютеран всей Литвы виленского пастора Самуэля Дамбровского «Пастилля». Эта книга была издана за счет оршанского старосты Петра Нонгарда, родственника Кмитича. Богуслав своим подарком очень польстил Кмитичу. Но Михал Радзивилл не одобрил смены конфессии, написав в письме, что Самуэль поступил как «дурны вар’ят». Кмитич не обиделся. Между ним и Михалом были не те отношения, чтобы обижаться из-за какого-то вар’ята или даже дурня.
Лишь усмехнулся, вспоминая, как он и Михал, сидя под дубом и читая книгу немецкого протестанта, давали клятву вместе перейти в протестантизм…
То был солнечный летний день 26-го тоня 1653 года, день, когда в далекой Москве царь осматривал свои войска. Михал был в гостях у Кмитичей в Орше, и оба друга мирно сидели, опершись спинами о кору толстого раскидистого дуба на берегу Рши, куда Самуэль привел шестнадцатилетнего Михала, чтобы почитать немецкую книгу, написанную полвека назад французским протестантом. Самуэль читал главу про резню в Париже реформаторов в печально знаменитую Варфоломеевскую ночь, ночь на 24-е августа 1572 года. Михал еще не знал немецкого языка, лишь учил его, владея пока что итальянским и французским, но Кмитич неплохо разбирался в немецком и медленно читал, держа книгу в обеих руках, тут же переводя текст. Михал с интересом слушал, подперев щеку кулаком.
«Мирный договор от 8 августа 1570 года, положивший конец третьей религиозной войне во Франции между католиками и протестантами, однако, вызывал опасения, потому что наиболее непримиримые католики отказывались этот мир признавать, — читал Кмитич, то и дело говоря «м-м-м» перед сложными для него словами и оборотами, — семейство Гизов, возглавлявших наиболее радикальную католическую фракцию, добивалось недопущения присутствия гугенотского лидера, адмирала Гаспара Колиньи при дворе. Однако Екатерина Медичи со своим сыном Карлом IX всячески пытались охладить воинствующий настрой своих единоверцев».
— Странно, — прервал Михал своего друга, — а почему у нас такого не было? Мы же все как-то мирно уживаемся! Почему нужно было воевать только из-за того, что ты поешь псалмы не на латыни, а по-французски?
— Я бы тоже хотел об этом спросить тебя, католика.
— А ты что, уже и не католик?
— Завтра же перейду в кальвинизм.
— Да ты что?! — Михал аж вскочил. — Ты, верно, шутишь?
— Садись! — Кмитич, улыбнувшись, дернул своего юного приятеля за край ботфорта. — Ты лучше дослушай, что тут пишут дальше. Вот… — Самуэль вновь уткнулся в книгу. — Гугеноты имели хорошо вооруженную армию, щедрые ассигнования своих аристократов и контролировали укрепленные города Ла-Рошель, Коньяк и Монтобан. Чтобы закрепить мир между двумя противоборствующими сторонами, Екатерина Медичи запланировала на 18 августа 1572 года свадьбу своей дочери Маргариты Валуа с протестантским принцем Генрихом Наваррским, будущим королем Генрихом IV. Но ни римский папа, ни испанский король Филипп ІІ, ни наиболее рьяные католики Франции не разделяли политику Екатерины. Грядущий брак послужил поводом к сбору в Париже большого количества именитых протестантов, которые приехали, чтобы сопровождать своего принца Генриха на брачной церемонии.
— Неужели ты все это слышишь впервые? — повернул голову к Михалу Кмитич.
Щеки несвижского князя порозовели. Ему было стыдно признаться, что подробности Варфоломеевской ночи в их семье от него всегда скрывали, и он лишь что-то где-то слышал весьма туманное… Кмитич усмехнулся:
— Ну да, это же так похоже на твоего отца!
Михал вновь не ответил, растерянно соображая, чем же он может оправдать своего отца, однажды сыгравшего незавидную роль в несчастной любви Самуэля к сестре Михала Иоанне. Михал и сам был опечален, что любовь его друга и любимой сестры-красавицы закончилась двумя разбитыми сердцами.
— Екатерина Медичи не получила разрешения папы римского на этот брак, — продолжал читать Кмитич, — поэтому французские прелаты были на распутье. М-м-м, это не интересно. Вот. Слушай. Назревало противостояние в среде католиков.
Губернатор Парижа, Франсуа де Монморанси, чувствуя свою неспособность поддерживать в городе порядок и предчувствуя взрывоопасную ситуацию, покинул город за несколько дней до свадьбы. В планы королевы-матери не входила массовая резня гугенотов. Первоначально планировалось устранение Колиньи и еще примерно десятка основных военных предводителей гугенотов, а также захват номинальных лидеров гугенотской партии — принцев Бурбонского дома — Генриха Наваррского и его двоюродного брата, принца де Конде. Ненависть парижского населения к гугенотам, а также давняя вражда семейных кланов Колиньи и Гизов превратили намечавшуюся акцию в массовую резню. Легко узнаваемые по черным одеждам, гугеноты становились легкой добычей для обезумевших убийц, которые не давали пощады никому, будь то старики, дети или женщины. Город оказался во власти разбушевавшейся черни. Мертвых раздевали — многим хотелось еще и поживиться одеждой. В таком хаосе можно было спокойно ограбить соседа, разделаться с должником, а то и с надоевшей женой… Погибло до десяти тысяч человек. Схватки выплеснулись за пределы Парижа и продолжались еще пару недель. По разным подсчетам погибло до тридцати тысяч.
Книга «Тропою волка» продолжает роман-эпопею М. Голденкова «Пан Кмитич», начатую в книге «Огненный всадник». Во второй половине 1650-х годов на огромном просторе от балтийских берегов до черноморской выпаленной степи, от вавельского замка до малородных смоленских подзолков унесло апокалипсическим половодьем страшной для Беларуси войны половину населения. Кое-где больше.«На сотнях тысяч квадратных верст по стреле от Полоцка до Полесья вымыло людской посев до пятой части в остатке. Миллионы исчезли — жили-были, худо ли, хорошо ли плыли по течениям короткого людского века, и вдруг в три, пять лет пуста стала от них земная поверхность — как постигнуть?..» — в ужасе вопрошал в 1986 году советский писатель Константин Тарасов, впервые познакомившись с секретными, все еще (!!!), статистическими данными о войне Московии и Речи Посполитой 1654–1667 годов.В книге «Тропою волка» продолжаются злоключения оршанского, минского, гродненского и смоленского князя Самуэля Кмитича, страстно борющегося и за свободу своей родины, и за свою любовь…
Книга «Схватка» завершает трилогию, которую автор назвал «Пан Кмитич», состоящую из трех книг: «Огненный всадник», «Тропою волка» и «Схватка».Что касается фактов исторических, то единственное искажение, к которому прибегает автор — это сжатие времени, ибо даже в трех пухлых книгах не описать все значимые события тех огненных тринадцати лет ужасной войны. В романе также достаточно близко к правде отображен колоритный мир простых людей XVII века, их верования и традиции.Иллюстрации М. А. Голденкова.
Эта книга завершает серию приключений оршанского князя пана Самуэля Кмитича и его близких друзей — Михала и Богуслава Радзивиллов, Яна Собесского, — начатых в книге «Огненный всадник» и продолженных в «Тропою волка» и «Схватка».Закончилась одиссея князя, жившего на изломе двух эпох в истории белорусского государства: его золотого века и низвержения этого века в небытие, из которого страна выбирается и по сей день. Как верно писал белорусский поэт Владислав Сырокомля: «Вместе с оплаканными временами Яна Казимира кончается счастливая жизнь наших городов».
Книга, которую вы держите в руках, — поиск ответов на те вопросы, которые задают учителям не в меру любопытные школьники, не получая ясных объяснений.Кто же такие древние русские, предки украинцев, русских России и беларусов? Почему одни из них как на старшего брата взирают на Москву, а других поворачивает в обратную сторону? Что есть Беларусь, Русь, Россия, Москва и наши предки русы?
Информация, изложенная в этой книге, не представляет никакой тайны. Однако по исторически сложившимся причинам ее не принято широко обсуждать и исследовать. Автор считает это большой ошибкой, потому что искажение исторической информации рождает лишь встречное искажение и тормозит процесс либеральных преобразований в обществе.Именно имперское искажение истории рождает экстремистские течения. Объективный же анализ истории и есть путь к народному согласию.
Когда автора спросили, какими он считает свои книги – развлекательно-познавательными или учебными, Михаил Голденков ответил, что рассматривает их как своего рода «аптечки для оказания первой медицинской помощи» отечественному преподаванию английского языка. Действительно, без них так же трудно обходиться при изучении английского, как и отправляться в дальний поход без йода и бинтов. Читатели знают это и с удовольствием берут в свой багаж книги М.Голденкова «Азы английского слэнга и деловой переписки» (1995г.), «Cool English (Крутой английский)» (1996г.)
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Роман «Северный пламень» шокирует. Так о Северной войне, проходившей в основном на территории Беларуси, и от лица противников Петра I еще не писал никто. Взгляд на войну глазами беларусов того времени поистине впечатляет. Книга разрушает мифы, стереотипы, ложь и пропаганду, показывает события начала XVIII века не такими, каковыми их желали видеть восточные и западные государи, а такими, каковыми они были для местной знати и населения в целом.Интересен образ Карла XII, изучение личности которого (что удивляет даже российских исследователей) игнорируется российскими историками, несмотря на то, что огромное влияние его на Россию признают все, при этом довольствуясь лишь карикатурой, нарисованной на этого гениального полководца Алексеем Толстым…Главные действующие лица романа — дети героев эпопеи «Пан Кмитич», состоящей из трех книг: «Огненный всадник», «Тропою волка», «Схватка» и дополненной романом «Три льва».