Огненный удар - [6]

Теплые руки мягко надавили мне на заднюю часть челюсти. В следующий момент я ощутила прикосновение холодного металлического диска ее стетоскопа. У меня по всей коже побежали мурашки, пока она передвигала металлический диск вдоль моей спины.

— Дыши, — властно приказала она.

Я глубоко вздохнула. Вопрос о судьбе отца вертелся на языке, когда я пыталась сделать еще один вдох. Слезы накатывали на глаза, в то время как я проигрывала в голове разные варианты развития событий. Когда она закончила, стетоскоп вернулся на ее шею.

— Где мой отец?

Уголки ее губ опустились, и слезы наполнили глаза.

Я знала, что после случившегося прошлой ночью, шанс того, что он остался в живых был призрачным.

— Он… мертв? — едва эти слова сорвались с губ, я почувствовала, как что-то в груди сжалось от едва сдерживаемых эмоций.

Она кивнула.

— Нет, — произнесла я тихим шепотом, и у меня по щеке покатилась слеза, приземляясь на белые простыни постели. Горло перехватило, и я с трудом пыталась дышать. Констанс аккуратно помогла мне сесть, свесив мои голые ноги с края кровати. Она надела мне на лицо кислородную маску, и воздух снова наполнил легкие, когда она приказала мне делать глубокие вдохи.

Ошеломляющая боль достигла моего сердца, разбившегося на миллион осколков. Я больше не могла сдерживать слезы и позволила им гневно течь по моему раскрасневшемуся лицу.

— Милая? — доктор взяла мое лицо в ладони и наклонилась ко мне. Она обняла меня и подождала, пока я успокоюсь. Только тогда, когда мои рыдания превратились во всхлипы, она заговорила снова: — Меня зовут Констанс. Ты попала к нам два дня назад. Помнишь?

Два дня назад? Я кивнула, сжав зубы. Мышцы челюсти напряглись.

— Как он умер?

— Его убили драконы, — сказала Констанс.

У меня задрожала нижняя губа, и я попыталась подавить новые слезы.

Я слушала ее рассказ о том, как Мэтт поймал меня прежде, чем я ударилась о землю. Должно быть, именно Мэтт был тем, кто вступил в схватку с красным драконом. Один из его коллег отправился на поиски выживших, но не нашел никого. Все драконы, кроме нас, были занесены в список. Её объяснения порождали больше вопросов, чем ответов. Вопросов, на которые я не могла найти ответов.

Она налила полный стакан воды.

— Елена, почему драконы преследовали твоего отца?

— Не знаю. Я даже не знала, что он был драконом! — честно сказала я, взяв из ее руки стакан.

— Когда ты узнала? — задумчиво спросила она.

— Ночью на I-40, - фраза звучала как заголовок плохой песни о любви.

В голову внезапно пришел последний разговор с отцом.

— Где я? — спросила я.

— Ты в Пейе. Это мир…

— Я знаю о Пейе, — перебила я, не зная, что и думать.

— Он рассказал тебе о нашем мире? — воскликнула она потрясенно.

Я кивнула настолько сильно, насколько смогла позволить раненая шея.

— Тогда, я уверенна, ты знаешь, что ни один человек не может уйти после того, как прошел стену.

Я вздохнула. Все рассказы были как в тумане. Голову занимали единственные слова «Бермудский треугольник». Я безуспешно попыталась вспомнить больше деталей. На глаза опять навернулись слезы. Я уступила им, зарыв лицо в ладонях, и зарыдала снова.

Она крепко обняла меня, прижав к груди, и зашептала слова утешения мне в волосы. Когда рыдания снова успокоились до сухих всхлипов, Констанс осторожно заговорила:

— Я сожалею, что спрашиваю это у тебя, Елена, но скажи, твой отец когда-нибудь упоминал о метке Драконианов?

Я вскинула голову и огромными глазами уставилась на Констанс.

— Метка?

— Твоя метка обладает большой значимостью здесь, — продолжила она. — А такая темная, как твоя… ну, если коротко, дети драконов не носят на себе что-то настолько особенное.

Вы имеете ввиду, я урод. Я помотала головой.

Все это вертелось в моем сознании, заставляя голову кружиться. Прикоснувшись к щекам, а затем скользнув руками на затылок, я прилегла на подушку. Я сверлила взглядом потолок, на котором очень быстро вращался вентилятор, пока все не смазалось перед глазами, превращаясь в ничто. Папы нет. Я никогда не увижу его снова.

— Я не должна была оставлять его той ночью, — сказала я в потолок и снова расплакалась. Я даже не попрощалась с ним.

— Не вини себя, Елена, — ответила Констанс, предлагая мне только поддержку, никакие слова не могли уничтожить боль и вину.

Она гладила мою руку и терпеливо ждала, пока я выплачусь.

— Подождите, если папа был драконом, то я… — сказала я, паникуя и пытаясь заставить себя вернуться в сидячее положение.

— Нет, — хихикнула она, помогая мне улечься обратно. Констанс извинилась и сделала глубокий вдох. — Ты к этому моменту уже знала бы, если бы была драконом. Я думаю, для одной ночи достаточно, правда?

Я взглянула на часы на стене. Стрелки показывали три часа, и по царящей вокруг тишине, предположила, что это три часа ночи.

Я задумчиво кивнула и опустилась на мягкую подушку. Наш разговор окончился.

Глава 3

Я нажала на зеленую кнопку рядом с моей головой, и теплая мягкая розовая вода брызгами вылетела из металлической насадки. Она пахла розами, и чувство успокоения захлестнуло меня.

Я никогда не была в душе подобном этому, вплоть до нескольких прошедших дней. Греческие мраморные сидения выстроились в ряд вдоль стен с мозаичной плиткой, уложенной в уточенных и сложных узорах на полу. Вода очищала и обмывала моё тело и душевно, и физически. Более мощный аромат роз и вода, более мягкая, чем раньше, ласкала мою кожу, создавая небольшие волны вдоль моей всё ещё измученной плоти. На коже под действием горячей воды мои уже зеленоватые, жёлтые синяки становились темнее и более заметными.