Огненный котёл - [77]

— Разумеется, я помню, что вы рассматривали вариант с переговорами, товарищ адмирал. Однако я должен сказать, что, по моему убеждению, они будут бесплодны. Англичанам понадобилось меньше суток, чтобы попытаться уничтожить нас, и вопросы, скорее всего, потянутся один за другим. Я не могу найти это подходящим решением. Однако вы вправе отменить море решение, и готов оказать вам всю необходимую поддержку в ходе любых переговоров, которые вы можете начать. Если, по вашему мнению, я совершил ошибку, мы можем замедлить ход в любой момент.

Вольский взглянул на него, и улыбнулся.

— Нет, товарищ капитан. Вы не ошиблись. Вы приняли правильное командирское решение, и я вас поддерживаю. Действуйте по усмотрению, однако прошу держать меня в курсе.

Федоров словно стал чуть выше.

— Так точно, товарищ адмирал. Благодарю вас. — Он улыбнулся. — Теперь прошу меня простить, я должен переговорить с Добрыниным и убедиться, что мы сможем поддерживать такой ход без каких-либо проблем. Затем я планирую вменить Карпова на ГКП.

ГЛАВА 24

Адмирал Фрэзер расположился в кресле в кают-кампании линкора «Нельсон», испытывая оживление от недавнего прибытия на этот корабль. Его щеки и лоб все еще покраснели, а в носу стоял запах моря. Ему даже потребовалось мгновение, чтобы собраться, когда ординарец принес послеобеденный чай — как и обещал адмирал Сифрет — «Эрл Грей», ароматный и горячий.

Фрэзер был восходящей звездой Королевского флота. Он с отличием служил во время первой Мировой, стал экспертом в области корабельной артиллерии и руководил интернированием немецкого Флота открытого моря после ее окончания. Его обширный опыт включал также службу на авианосце «Глориес», службы начальником штаба Средиземноморского флота, должность Третьего морского лорда и звание рыцаря-командора ордена Бани. Ему также предстояло командовать линкором «Герцог Йорк» и, в частности, потопить немецкий рейдер «Шарнхорст» в конце 1943 года, затем получить назначение на Тихий океан и однажды подписать акт о капитуляции Японии от лица Британской империи на борту линкора «Миссури» в Токийском заливе. История, однако, приберегла для него еще кое-какие неожиданные повороты, о которых он не мог знать, сидя в этот момент за чаем.

— Что же, Невилл, похоже, что мы получили некую загадку. Я знаю, что тебе ничего не сообщили, я сам тоже знаю не намного больше, однако я получил те же самые приказы — немедленно развернуть соединение и следовать с максимально возможной скоростью к Гибралтару.

— Я лишь надеюсь, что вы скажете мне, почему, сэр Брюс, — ответил Сифрет. — Они знали друг друга много лет и привыкли отбрасывать формальности в личных разговорах, и не единожды разделяли чай и хлеб, хотя редко при подобных обстоятельствах. — Что привело к отмене операции «Юбилей»? Я полагал, что она не состоится, пока мы не проведем конвой на Мальту, после чего воссоздадим Соединение «Н» в Гибралтаре, чтобы иметь возможность обеспечить ее поддержку. Вы же знаете, что мы выдохлись. Они бросали на нас самолеты лопатами, и слава тебе, Господи, за то, что наши ребята из палубных эскадрилий проявили себя настолько превосходно.

— Совершенно верно, — сказал Фрэзер. Его песочного цвета волосы выцвели от седины, однако румянец все еще вносил в его образ жизнь и силу. Он повернулся к ординарцу, все еще стоявшему у входа. — Свободны, молодой человек.

— Есть, сэр! — Матрос отсалютовал и вышел, оставив их наедине. Фрэзер подался вперед, понизив голос. Его окружала атмосфера настороженности.

— Нет, операция «Юбилей» здесь не при чем. Более того, ее, по сути, отменили. Шестьдесят эскадрилий вернулись на свои базы, а у флота появилась другая задача.

— Другая задача? Продолжайте, сэр Брюс.

— Невилл, я должен извиниться за то, что ты ничего не знал из того, что я намереваюсь сейчас сказать. Да и никто, я полагаю, не знает всего. Я сам узнал об этом деле только когда стал заместителем командующего Флотом метрополии после ухода «Папы» Бринда на должность помощника начальника Морского штаба в Адмиралтейство. Это касается прошлогоднего инцидента к югу от Исландии. Я уверен, ты что-то знаешь, — он вежливо улыбнулся.

— Я знаю, что «Рипалс» тогда не вернулся, — угрюмо ответил Сифрет. — И все мы видели повреждения, полученные «Королем Георгом V» и «Принцем Уэльским». Должен сказать, что я тогда пытался что-то спрашивать, но был уже достаточно взрослым мальчиком, чтобы понять, куда не стоит лезть, так что просто заткнулся и занялся своими делами.

— Но ты, разумеется, знаешь слухи.

— О ракетах? Да, какой-то новый немецкий рейдер поднял настоящий переполох. Об этом было трудно не узнать. Об этом говорили в каждом кабаке и каждом борделе. Но матросы вообще много чего говорят. Нам сказали бить по башке каждого, кого поймаем на распространении подобных слухов, и, осмелюсь признаться, я и сам бил некоторых.

Фрэзер кивнул, отпил чая, и поставил чашку.

— Хорошо. Я должен сказать, что в этих слухах было больше правды, чем мы сначала поверили. На самом деле, большая часть была святой правдой. Это был корабль, немецкий, насколько мы можем судить, и с ним оказалось действительно тяжело справиться. Как ты знаешь, американцы тоже участвовали, и им досталось еще сильнее. Ты же читал газеты.