Огненно-рыжая страсть - [14]

- Генрих! Генрих! Проснись же! - Кристи изо всех сил трясла его.

- Что? Что, черт возьми, случилось! - прорычал он, сев на кровати. - У нас пожар? На нас напали?

- Хуже, Генрих! Твой отец... - и она, не сдержавшись, зарыдала, - о, мне так жаль!

- Отец! - Генрих соскочил с кровати, накинул халат и босиком бросился из спальни.

- Он в библиотеке! - не поспевая за ним, прокричала вслед девушка.

Прыгая вниз через три ступени, Генрих ворвался в библиотеку и замер в ужасе, уставившись на безжизненное тело отца.

- Лекаря! Где лекарь? - закричал он во все горло и кинулся к отцу. Как только он дотронулся до свисавшей с кресла руки, то понял, что лекарь уже ничем не поможет. Слезы катились по щекам, когда Генрих в последний раз обнимал уже остывшее тело. Он давно догадывался, что отец болен гораздо серьезнее, чем сам признавал это, до последнего занимаясь делами поместья и не позволяя уложить себя в постель. И вот теперь его не стало.

Графа Блэквуда старшего отпели и похоронили в фамильном склепе, который находился неподалеку от местной церквушки, также принадлежавшей покойному.

Поверенный семьи оглашал завещание, составленное отцом Генриха.

"Я, граф Блэквуд, в здравом уме и твердой памяти завещаю все свое состояние, а также замок Блэквуд и прилежащие к нему земли со всеми постройками и людьми своему сыну и единственному наследнику Генриху Блэквуду.

Обязательное условие наследования: по достижении сыном возраста тридцати лет он обязан жениться на Амелии Браун, как было сговорено с ее отцом, если не полюбит и не женится до этого времени.

Поместье Блэкстоун и годовую ренту в десять тысяч золотых монет я завещаю своему племяннику Джеймсу.

В случае смерти моего единственного наследника Генриха Блэквуда все состояние переходит к его кузену Джеймсу Блэквуду".

Генрих сидел, опустив голову, поэтому не мог видеть злорадно вспыхнувших глаз кузена, иначе он задумался бы над последними словами завещания, за которые мог поплатиться жизнью.

Глава 4

Кристи молча бродила невдалеке от беседки, она не решалась войти в дом, где, как ей казалось, витает дух хозяина поместья. Она знала, что приехавший мужчина сообщает всем последнюю волю покойного. Тяжело было встретиться с Генрихом, а Амелию вообще видеть не хотелось.

- Так и думала, что застану тебя шатающейся без дела. Что-то Генрих совсем распустил своих служанок. Но ничего, в скором времени я все возьму в свои руки.

- Значит ли это, что в ближайшее время вы выйдете замуж за Генриха?

- Естественно! Ах, да! Ты же не знаешь, что сказано в завещании.

- Думаю, как служанке, мне это знать не положено, - и она, не скрывая своего отношения, прямо посмотрела в глаза разволновавшейся Амелии.

- Генрих неуправляем. По завещанию, он лишится наследства, если не женится на мне в ближайшее время. Конечно, он может быть настолько безрассудным, что поначалу решит, будто ты ему дороже всего. Но ведь ты понимаешь, что когда он одумается, я имею в виду, охладеет к тебе, то будет сильно страдать, потому что уже никогда не сможет владеть этим замком. А Генрих очень любит его, он не сможет жить без всего того, что сейчас его окружает. Ты обязана исчезнуть из его жизни. Если любишь его, а я думаю, так оно и есть, подумай, в первую очередь, о нем. Если он лишится наследства, то все достанется Джеймсу. Генрих не переживет этого. Так что будет лучше, если ты оставишь его.

- Хорошо! - твердым голосом согласилась Кристи, поражаясь своей храбрости (ведь ей придется навсегда потерять любимого), - но он не позволит мне уйти, я его собственность. Вы должны мне помочь. Надо тайком выехать отсюда, а когда я буду за пределами поместья, то скроюсь так, что он меня не найдет. Доставьте меня в одну деревню, я назову ее, когда вырвусь отсюда. Меня больше ничего здесь не держит, я готова. Идите и прикажите подавать лошадей.

Амелию поразило, с каким гордым видом эта рыжая служанка разговаривала с ней. Она держалась так, что любая знатная дама могла бы позавидовать: ни слез, ни мольбы, ни причитаний, а ведь ее ждало неизвестное будущее. Леди Браун, не оглядываясь, поспешила в замок. Наскоро простившись с гостями и Генрихом, она, довольная, что выиграла поединок, села в повозку и приказала гнать быстрее. Кристи к тому времени уже сидела в повозке, проскользнув туда так, что даже кучер не заметил.

- Я не буду спрашивать тебя, что ты собираешься делать в этой деревне, но должна быть уверена, что наши пути больше не пересекутся.

- Мне тоже этого хочется. Вам не терпится от меня избавиться, но придется немного подождать. И давайте больше не будем продолжать этот разговор.

Всю оставшуюся дорогу они проехали в молчании, пока не достигли нужной деревни. Кристи попросила остановиться, не заезжая в нее, чтобы кто-нибудь не стал свидетелем того, как крестьяне узнают в девушке свою пропавшую госпожу. Амелия не возражала: ей тоже не хотелось быть узнанной на тот случай, если Генрих станет дознаваться, кто помог бежать его служанке.

Кристи неторопливо приближалась к дому управляющего, хотя ей очень хотелось, чтобы ее поскорее доставили к отцу.

- Матерь Божья! Леди Кристи! Вы ли это?! Глазам не верю, вот радость-то! Где вы пропадали все это время? Мы уж и не надеялись увидеть вас живой! - причитая, тараторил управляющий.