Огненная ведьма. Славянская академия ворожбы и магии - [58]

В коридорах общежития было пусто. Все ушли на завтрак. Это мы с Милкой шатались по академии, получая неприятные новости.

А у дверей меня ждал новый букет с запиской «Очень скоро, Цветочек, очень скоро мы увидимся». И в свете последних событий это обещание меня напугало и насторожило. Хотя, я, наверное, скоро и собственной тени начну бояться, такими-то темпами. Ничего плохого-то я от этого поклонника не получала, лишь безобидные цветы. Может, он просто сюрприз мне готовит, а я тут напридумывала себе. Парень, наконец, решился выйти из тени, и не стоило обвинять его во всех грехах.

Поставила букет в вазу, Милка накапала мне в стакан с водой успокоительного зелья. Руки дрожали так, что часть жидкости выплеснулось из стакана, но я всё же смогла её выпить, и, буквально через несколько секунд, почувствовала, как по телу разливается спокойствие и умиротворение, руки перестали дрожать, и мир заиграл яркими красками.

Предсказание и кошмарный сон уже не казались такими ужасными, а жизнь не казалась оконченной. Я улыбнулась открытой улыбкой и посмотрела на Милку, она тоже уже успела хлопнуть зелья и улыбалась мне в ответ. Чудесное варево хранилось у подруги. Я тоже уже умела, и у меня был такой же флакончик с чудо-зельем.

— Надо бы подкрепиться, а то эти стрессы пробуждают во мне зверский аппетит, — сказала Милка.

— Ну так чего стоим?! Вперёд, — есть хотелось и правда ужасно.

Глава 17. День рождения

Весна вступила в полную силу. Трава начала проклёвываться и то тут, то там, сияли зелёные островки, на деревьях появились первые крохотные листочки. Птицы пели песни, а солнышко пригревало с каждым днём всё сильнее и сильнее.

Кошмары меня больше не мучили. Я всё ещё вспоминала ту жуткую ночь, но жизнь продолжалась, и ничто не предвещало беды. Так что я старалась не думать ни о предсказании, ни о дурном сне.

В один из таких прекрасных дней меня осенило, что буквально через четыре дня у меня будет мой двадцать второй день рождения.

Хотя, возможно, он уже и был, ведь мой день рождения — это тот день, когда меня нашли и принесли в детский дом. По словам воспитателей, меня нашла какая-то женщина прямо посреди улицы, она-то и обратилась сначала в милицию (тогда никаких глупых реформ по переименованию ещё не было), а уж оттуда меня и направили в дом малютки. Я была совсем крохотной, буквально новорожденной, и было не ясно, какие изверги бросили такую кроху на улице в одном одеяльце. Не было ни записки, ничего, что бы указывало на моё происхождение, имя или возраст. Так что в доме малютки меня назвали Серебренниковой (по фамилии нашедшей женщины) Лилией Александровной, а моим днём рождения был назначен день находки.

И вот этот день приближался. У меня никогда не было настоящего праздника в этот день, а в этот раз я решила его устроить, всё же моя жизнь кардинально изменилась, а значит и привычки стоит поменять, особенно такие. Так что мною было решено, что в субботу мы с ведьмами и кицунэ отправимся в таверну праздновать. Денег я накопила, так что хватит и два дня рождения отметить. Первой об этом я сообщила Милке.

— Мил, не планируй ничего на субботу, хорошо? — попросила подругу, когда мы уже собирались укладываться спать.

— А что, у тебя есть предложения? — заинтересовалась она. Она вообще всегда за любой кипишь, кроме голодовки.

— Ага, в общем, у меня в субботу день рождения, и мы пойдём праздновать его в таверну.

— Что? — подскочила с кровати Милка, — и ты об этом говоришь только сейчас, — орала она на меня. — Лилька, да у тебя совести нет! Я же не успею ничего, ни подготовиться, ни подарка купить, да мне, в конце концов, надеть на себя нечего! — она была в сильнейшем возмущении.

— Да ладно тебе прибедняться, у тебя в шкафу платьев висит на любой вкус и цвет, а подарки… — как то об этом я, действительно, не подумала, но она сама по себе лучший подарок судьбы, — Милка, да ну их эти подарки, главное, чтобы вы были рядом, и мы хорошо повеселились.

— Да ты совсем с ума сбрендила, как это — без подарков? Вот и что мне с тобой делать, — она нервно вышагивала по комнате, пыхтя, как рассерженный ёжик.

— Ну чего ты завелась из-за ерунды!

— Чего-чего? Когда я теперь всё успею? — продолжала бушевать подруга. — Кто ещё знает?

Я вжала голову, понимая, что сейчас меня снесёт волной её возмущения, потому что не знал никто.

Милка просекла мой манёвр, встала напротив меня, уперла руки в бока и прошипела:

— Ты что, вообще ещё никому ничего не сказала?

Я зажмурилась и помотала головой.

— Да ты с ума сошла, — взревела она, — как мы за каких-то дохлых три дня всё подготовим?

— Четыре, — поправила её.

— А ничего, что уже ночь и сегодняшний день считать не стоит? — ядовито осведомилась она.

— Ну так и в субботу я ж не с утра вас зову, к четырём часам.

— К четырём часам, — кривляясь, передразнила она, вздохнула, села на кровать и уже спокойно сказала, — ладно, завтра буду думать, что делать с тобой бессовестной, а сейчас спать, — заразительно зевнула и завалилась на кровать.

Я тоже легла, от греха подальше, а то ещё что-нибудь скажу не так, и снова терпеть ураган под названием «Милослава в гневе».