Огненная кровь - [60]

– Благодарю за урок, мастер, – криво усмехнулся Лэйр, разминая пальцы. – Решились, наконец, на прямое покушение?

– Что произошло, ваше величество? – Таррэ изобразил искреннее потрясение. Поднял клинок, осмотрел обугленную обмотку на рукояти. – Не понимаю, Поясните.

– Эта дрянь попыталась меня сожрать!

– Вам показалось. Кожа подгорной змеи, конечно, обладает интересными свойствами, но сожрать не способна. Рукоять с такой обмоткой прилипает к хозяйской руке во время боя, как вторая кожа, и чувствует малейшие сокращения мышц ладони. Такой меч идеален в управлении, его не выбить из руки. К тому же этот клинок был выкован и сбалансирован специально для вас, с учетом вашего роста, крепости и силы, – последнюю фразу он преподнес даже с нотками обиды.

– Я к нему больше не прикоснусь.

– Как вам будет угодно, – сухо ответил вейриэн и, забрав меч, удалился вместе с остальными. Онис на пороге обернулся и, к моему удивлению, в его глазах мелькнуло сочувствие.

Но даже это происшествие не испортило мне настроения. Разве что подтвердило, что вейриэн и рыцарь – понятия не совместимые. По правилам потеря меча приравнивалась к поражению, и запрещалось даже пользоваться замыкающей рукавицей. С таким мечом и короля могли лишить участия в турнире, причем с позором. Злиться на Таррэ глупо. Ненавидеть – много чести. Я просто сделаю все, чтобы устранить его. А лучше – уничтожить, чтобы он не позорил те Белые горы, которые я еще любила.

Глава 5. Вейриэны, белые и серые

Уже в карете я уловила, как ожил мой хитрый камушек в кинжале. После конфискации оружия у Каниса Таррэ его где-то спрятал, и подслушать ничего не удавалось. И вот теперь кинжал был извлечен из забвения, но его тут же замотали в тряпку, подсмотреть не удалось. Зато до моего слуха донесся голос Ониса.

– Зачем он тебе?

– Яррен будет на турнире. И нашей фигуре не выстоять против этого ферзя. Снесет. Потому нужно что-то, что отвлечет внимание полукровки. А кинжал он узнает и задастся вопросом, откуда он в этих руках. Одной не вовремя пришедшей мысли будет достаточно, чтобы пропустить удар. Наш хранитель тоже не промах.

Онис хмыкнул.

– Ты стал совсем неразборчив в средствах, Таррэ. Ты слишком долго пробыл при дворе императора Севера и насквозь пропитался ядами того гадючника.

– Зато в полной мере овладел искусством интриг. Император тут – гроссмейстер. Как и его любимый бастард Рагар. Вот он бы понял, что пока эти яды действуют в лечебных целях. Не заметил?

– А жреческий меч синтов? Тоже в лечебных?

– В диагностических, – с иронией ответил Таррэ. – В последнее время поведение и реакции Лэйрин слишком резко меняются, по несколько раз в день. На бурное взросление уже не спишешь. Как еще я мог проверить это… существо? Лапать, как негодник Миар? Попросить ее уколоть пальчик, чтобы посмотреть, какая течет в жилах кровь? Может, уже черная, как у ее отца!

– Ну, это мы бы и без проверок поняли. Но ты прав, с Лэйрин что-то непонятное происходит. С таким мы не сталкивались. Да и не мудрено. Дочь Азархарта.

– Вот и подумай над тем, что сейчас видел. Змеиная кожа сначала среагировала как на мертвую плоть. Начала поглощать и разлагать. Почему? И лишь потом – как на живое и стала сращиваться. Но и это – неправильная реакция. Огненной крови Лэйрин не страшен никакой яд. Меч не должен был прилипнуть к ее руке! Но это произошло. Почему? И только в конце – правильная реакция и уничтожение огнем. Не слишком ли замедленно? Что происходит с нашей подопечной? Я теряюсь в догадках, Онис. И уж лучше пусть Лэйрин думает, что я попытался опозорить короля перед турниром бесчестным оружием, чем заподозрит такую проверку и станет еще осторожнее. А уж я переживу как-нибудь ее злость. Она и без того меня люто ненавидит. Лютее уже некуда.

– Ты же сам взял кнут, нечего и жаловаться. Кто убеждал нас, что именно это заставит ее расти, но в ту сторону, в какую нам нужно?

– Она и растет. Да еще как! – засмеялся Таррэ. – Рагар бы порадовался. Прирожденная королева. Уже пытается меня потрепать, как щенок – тапку. Ласхов науськала, не успеваем защиту ставить. Учится чудовищными темпами, и простыми средствами нам с этим уже не справиться. Ты все еще веришь, что мы ее контролируем? Я – давно не уверен. И даже предвкушаю, когда она замахнется на то, чтобы контролировать нас.

– Не проще ли вернуться к методу пряника?

– Нет. Сейчас ей нужен сильный враг, чтобы точить когти. Но такой, который не откусит когтистые лапки. Я пока такой. До тех пор, пока не пришло время откусить ей сразу голову. Но главное – ей нужна любовь, чтобы раскрыть силу. Она ее не получит. А ненависть гасит ее. Ненависть – вполне удобный рычаг управления. Надо еще усложнить девчонке жизнь.

– Я заранее содрогаюсь, что ты еще для нее придумаешь?

– Что-нибудь, достойное ее, не сомневайся. Для начала выведу нашу фигуру на поле. И послушаем, что он нам скажет. Лучше бы, конечно, его было приберечь на крайний случай, но больше некого. Жаль, что Яррен отказался служить интересам Белогорья.

– Ты знаешь его условие.

– Оно неприемлемо. Очень жаль. Ему же хуже. Придется убрать Яррена еще дальше, раз он у северян не задержался.