Огнем и мечом - [31]
Кажется, что стук моего сердца слышно по всей комнате. Он совпадает с грохотом, начавшимся из-за двери, – мой крик не остался незамеченным, но в этой крепости если что-то и строили, то на века, и дверь исключением не была.
Мне бы продержаться немного, совсем чуть-чуть, это же всего лишь деревенская баба с топором…
Дора наступала, и я, не вставая, перекатилась по полу, чтобы подняться вне досягаемости топора. Резкая боль в затылке остановила меня на половине оборота, дернула назад, и я, неловко переворачиваясь на спину, увидела, как сверху на меня опускается топор!
Мне ничего не оставалось, как откатиться прямо под ноги Доры, что прижала правой ступней к полу добрую пядь моей косы. Она стояла, перегнувшись через меня и пытаясь вытащить из деревянного настила топор. Отведенное мне время жизни шло на секунды.
Извернувшись и привстав на одно колено, насколько позволяла прижатая к полу коса, я обхватила ноги Доры чуть выше икр и изо всех имевшихся у меня сил ударилась телом о ее голени, отталкиваясь от пола ногами.
Повалить свою противницу на пол удалось легко, а вот придавить к нему крепкую, куда более мускулистую девушку оказалось задачей для меня непосильной. Хуже того, я слишком поздно поняла, какую ошибку совершила, оказавшись к ней так близко – Дора легко скинула меня с себя и, сев сверху, сдавила руками мою шею.
Непрошеная мысль о том, что теперь я знаю, как себя ощущает выбранная на суп деревенская курица, засвербела в голове одновременно с пониманием, что игры кончились и выбора у меня нет.
Прекратив тщетные попытки оторвать крепкие руки от своего горла, я вскинула перед собой правую руку, кладя левую на рукоять меча и зажмуриваясь.
Вспышка, которую я увидела даже сквозь веки, и вопль слились в единое, меня «обожгло» новой порцией чужой боли, только на этот раз она оказалась куда ярче. Руки на моей шее ослабли на мгновение, но этого мгновения было достаточно.
Пазы на гарде разъединились, высвобождая из лезвия меча стилет, и я полоснула перед собой наотмашь, одновременно вцепляясь правой рукой в предплечье своей противницы и приподнимаясь с пола.
Дора отшатнулась, свалилась с моих ног, одной рукой закрывая глаза, другой пытаясь унять хлынувшую из длинной и глубокой раны через грудь кровь.
Я, чувствуя, как кружится голова, с трудом встала на ноги, сжимая стилет в левой руке.
Дверь комнаты надсадно хрустела, сдаваясь под ударами. Словно через слой ваты, слышались из-за нее мужские голоса, которые я не могла различить – боль Доры сжимала меня в тиски. Яркая, чистая, она хлестала из нее с такой же силой, что и кровь из нанесенной мною раны.
– Дора, ты… ты меня слышишь? – Собственный сиплый голос вырвался уродливым карканьем. Она засучила ногами, отползая от меня, и отняла руку от лица, повернув его в мою сторону.
Красные от полопавшихся сосудов белки, сузившийся до игольного ушка зрачок. Обожженная кожа и веки вокруг слепо смотрящих перед собой глаз.
– Дора, прошу…
Губы девушки дрогнули, она содрогнулась всем телом.
– Ваше… Эвелин… я… не хотела, не могла… не надо, умоляю… – Едва слышный шепот сорвался с сухих, обветренных губ.
Моя недавняя противница попыталась встать, я сделала быстрый шаг к ней, и в этот момент дверь рухнула в комнату.
– Дора, нет!
Мой крик совпал с ее отчаянным прыжком. Словно загнанная в угол кошка, она бросилась куда-то мимо меня прочь от грохота падающей двери и командного рыка из-за нее. И я только в последний миг заметила, что из-за ее юбки торчит краешек топорища.
Оказавшись от меня в одном шаге, Дора каким-то неестественным движением, вслепую, пытается нанести короткий рубящий удар, держа топор у самого обуха. Я пригибаюсь, одновременно делая шаг вбок, хватаюсь правой рукой за свободную часть топорища, обхожу девушку с левой стороны, отводя ее руку с оружием, сталкиваюсь взглядом с каким-то солдатом, что целит в спину Доры из арбалета, открываю рот, чтобы остановить его… И в этот момент она поскальзывается на собственной крови и резко заваливается назад.
Стилет, что я сжимала в левой руке, входит рядом с ее позвоночником с ужасающей легкостью и выскальзывает из моей ладони, оставаясь в теле Доры, что падает спиной всем весом на его рукоять.
Выпущенный солдатом арбалетный болт пролетает над головой девушки, впиваясь в стену.
Топор с глухим стуком выпадает из ослабевшей женской руки, и я слышу, как в моей голове поет свою кровожадную песнь клинок, щедро напитываясь кровью побежденного врага.
Взгляд Доры помутнел на мгновение, чтобы потом обрести ужасающую четкость. Она смотрит на меня умоляющим взглядом, полным боли, страха и собственной вины.
«Хватит! Остановись! Не трогай ее!» – Мой мысленный крик, обращенный к собственному оружию, ничего не меняет. Я ощутила некоторое замешательство от Жала, запоздало осознавая, что мне, в общем-то, уже не требуется касаться его руками, чтобы сохранять мысленную связь, а потом вдруг поняла, что моему клинку не под силу выполнить такое требование.
То, для чего его создали. То, что являет его суть – сбор чужих сил для поддержания владельца в нужный момент… Как бы я ни уповала на его разум, Жало в первую очередь инструмент, а потом уже все остальное.
Сегодня у тебя из-под носа уводят работу мечты, а завтра ты просыпаешься в другом мире и в чужом теле. Казалось бы, вот тебе «отправная точка в новую жизнь» – замок, отец-король да титул принцессы. Однако к короне и королевству прилагается обворованная казна, гражданская война и жених-завоеватель, которому ты обещана как гарант покорности. Смириться? Да черта с два! Всю свою жизнь я желала власти. Но этот мир четко дал понять: путь к истинной власти лежит через страдания. Божества здесь жаждут последователей, последователи жаждут покровительства.
За спиной остался замок, отец, личная служанка и первая в королевстве фрейлина. Во главе войска через снежные земли я еду на север королевства, чтобы восстановить мир и покой в мятежном герцогстве и посадить на трон законного правителя. Где-то впереди меня ждет Алая крепость, принадлежащая Фиральской комтурии, и знания, что могут пролить свет на дарованные мне силы. Где-то впереди меня ждут мятежные бароны, готовые стравить между собой двух братьев ради собственных корыстных интересов. Где-то впереди маячит война… Надо мной тяготеет пророчество, а дни моей свободы, оставшиеся до приезда завоевателя Аримана в столицу, сочтены. Корона принцессы тяжела, меч защитницы веры алчет крови, а сны подчас опаснее реальности.
Видесская армия, во главе с Кипром Зигабеном, осаждает город Сотеваг. Взять эту крепость будет очень трудно…
Эта история о близнецах — Ниане и Ру. Ру всегда мечтал стать всадником. Его связь с сестрой настолько прочна, что они практически могут слышать мысли друг друга. Когда, в поиске, дракон выбрал Ниан вместо Ру, она отказалась ехать. Тогда драконы забирают их обоих, но это ещё не гарантирует исполнения их мечты…
Видесс в кольце врагов. Трон занял новый император — деспот, мало заботящийся о варварских племенах и враждебных государствах, покушающихся на страну. Немногие осмеливаются выступить против него. И головы этих немногих вскоре оказываются на копьях.Лишь одно имя оставляет надежду на освобождение — Маниакос. В изгнании на самом краю цивилизованного мира молодой Маниакос принимает вызов, собирает войска и отправляется в путь, чтобы свергнуть тирана. Но тиран делает все возможное, чтобы остановить и уничтожить мятежника.
Историческая фэнтези — в полной, совершенной красе жанра.Суккубы, оборотни, ведьмы, Сатана — просто обычные части повседневной жизни короля Людовика Святого, вдохновителя крестовых походов, одного из величайших королей Средневековья.Чудятся они ему? Или само время его жизни таково, что фантастическое в нем полноправно сосуществует с обыденным?Под пером Юлии Остапенко интереснейший и неоднозначнейший период европейской истории играет бесчисленными гранями магического и мистического реализма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тучи сгущаются над Сартоном. Придворный художник Луиджи Малеро решил сыграть с потомками в увлекательную игру, оставив на страницах своей книги чудодейственное заклятье, способное придать металлу магические свойства. Лучшие чародеи веками искали этот рецепт, но ниточка, ведущая к нему, досталась совершенно другому человеку – молодому сыщику Марку Бойзу. Вместе с товарищами он отправляется на поиски древнего фолианта. Откуда ему знать, что некий зловещий Хозяин тоже охотится за старинным рецептом и авантюра может стать смертельно опасной?..
Каково это быть длинноухим нелюдем в империи людей? Не знаешь? Это довольно просто. Стань достойным своего прозвища. Будь жестоким и циничным! Стань эгоистом, который никому не доверяет и делает все для своей выгоды! Тяжело? Сложно? Придется измениться, если не хочешь бездарно погибнуть! Каково это быть длинноухим нелюдем в государстве орков? Не знаешь? Я тоже. Давай узнаем об этом вместе…
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…