Официантка - [25]
Когда кафе открылось, у Кэти не было никакого настроения работать. В животе у нее полыхал пожар.
— Два черных кофе, пожалуйста, — сказала первая клиентка, — без сахара. Совсем без сахара.
— Хорошо, — буркнула Кэти, — без сахара.
— Хотя, — заколебалась клиентка, — сделайте с сахаром. О черт, я не знаю.
— Знаете что, — резко сказала Кэти, — не берите сахар, но возьмите тост.
— Конечно, — просияла женщина.
— Это взаимовыгодное решение, — сказала Кэти, — у вас не будет чувства вины, а мы заработаем больше денег.
Женщина рассмеялась.
— И конечно же, — наклонила голову Кэти, — мы не обязаны вас слушать.
Они посмотрели друг на друга. Губы Кэти были сжаты. Женщина растерянно улыбнулась.
— Капуччино! — крикнул следующий на очереди мужчина. — Тост не надо!
— Большой или гигантский? — спросила Кэти, прежде чем вмешалась Сьюки.
— А какая разница? — раздраженно спросил он.
— Приблизительно фунт, — сказала Кэти, уперев руки в бока, — быстренько решайте, здесь очередь.
— О черт побери, — занервничал мужчина, — давайте тот, что больше.
— Так, — сказал следующий на очереди мужчина, — большую чашку латте. И тост, если у вас есть.
— Это вопрос? — поинтересовалась Кэти. Повисла пауза.
— Я спрашиваю, — произнес мужчина, изображая подобие улыбки.
— Тогда я сделаю, приятно с вами поговорить.
— Кому еще сделать тост? — крикнула Кэти, идя к тостеру. — Я больше сюда не вернусь, у меня есть занятия поважнее, чем торчать у тостера в такое утро.
Она начинала чувствовать себя лучше.
Четыре человека решили взять тосты. Когда очередь спала, Кэти и Сьюки посмотрели друг на друга. Никто из них не проронил ни слова — не хотелось портить атмосферу. Когда начался второй наплыв клиентов, Кэти поняла, что больше не может заниматься кофе. Сьюки сделала первые три порции, пока Кэти, скрестив на груди руки, стояла и смотрела на посетителей.
— Извините, — обратился к ней какой-то мужчина, — если вы не слишком заняты, не могли бы вы принести мне чашечку кофе?
— Я не занята, — улыбнулась она.
— Хорошо.
— Мне просто лень.
Кто-то покраснел, кто-то отвел глаза, кто-то сделал вид, что ничего не слышал. Кэти было все равно.
— Ладно, — сказала она, — пришло время вам научиться делать себе кофе. Это — кофеварка, — театральным жестом показала она, и Сьюки отошла в сторону, — вы все меня слышите?
Женщина в дальнем конце зала издала какой-то гортанный звук, который Кэти восприняла как согласие.
— Итак, в случае необходимости, — объяснила она, — когда, например, я или Сьюки устанем от работы и свалим отсюда к чертям собачьим…
— Или если начнется пожар, — добавила Сьюки, — а вы хотите кофе, чтобы добавить своему бегу энергичности.
— Спасибо, Сьюки, — сказала Кэти, и Сьюки поклонилась, — Сьюки Вудроу, леди и джентльмены.
Все зааплодировали.
— Вы все, — продолжила Кэти, обводя рукой присутствующих, — должны сами уметь сделать себе кофе. Правило номер один — не паниковать. Это не страшно. Это может пугающе выглядеть, но на самом деле сделать кофе может любой дурак. Да, даже вы, сэр.
Все рассмеялись, держа в руках чашки.
— Вот вы двое, вы пришли вместе? — спросила Кэти двух пригородников, одетых в одинаковые пальто. — Вы специально договорились одеться так, чтобы дети над вами не смеялись? Так вот, у вас не вышло. Вот, возьмите кофе.
Когда в конце смены пришел Мэтт, девушки пошли с ним на кухню помочь разобраться с кучей посуды.
— Так, — сказала Сьюки, споласкивая чашки и блюдца и передавая их Кэти вытирать, — как прошло свидание?
— Ад на земле, — отозвалась Кэти, выхватывая посуду из рук Сьюки и наполняя посудомоечную машину как можно быстрее. — Я не хочу говорить об этом.
— О черт, — Мэтт постарался совместить сочувствие к Кэти и радость по тому поводу, что он не единственный в мире неудачник.
— Что случилось? — спросила Сьюки.
— Я оставила его и ушла домой, — сказала Кэти, включая посудомоечную машину. — Я не хочу это обсуждать.
— Что ты сделала?
Кэти вытерла руки и хмуро посмотрела на Сьюки:
— Только не говори, что ты сама этого сотни раз не делала. Я бросила его в ресторане.
— Ты шутишь, да? — спросила Сьюки. — Ты имеешь в виду, что не спала с ним?
— Я имею в виду то, что оставила его одного в ресторане.
— Ты ушла, пока он ел?
— Нет, — сказала Кэти, — я не такая бесчувственная сука.
— Я так и знала, что ты издеваешься.
— Я подождала, пока он пойдет в туалет, — сказала Кэти, — и ушла.
Воцарилась тишина.
— Господи, — вырвалось у Мэтта, — а я-то думал, что это я идиот.
— Подожди, — нахмурилась Сьюки, — ты хочешь сказать, что дождалась, пока мужчина твоей мечты пойдет в туалет, а потом ушла из ресторана?
— Ты говоришь так, будто я ненормальная.
— До или после десерта? — спросила Сьюки.
— До.
— Я никогда тебя не пойму, — покачала головой Сьюки.
— Я знаю, — вздохнула Кэти. — Я не хочу это обсуждать.
— Он был ужасным?
— Нет.
— От него воняло?
— Нет.
— Он к тебе лез?
— Нет. Я не хочу это обсуждать.
— Ты позвонила ему, чтобы извиниться? — спросил Мэтт.
— Нет.
Сьюки и Мэтт вздохнули и покачали головами.
— Ты собираешься ему звонить? — спросила Сьюки.
— Нет. И я не хочу это обсуждать. Снова тишина.
— Ну, и что ты собираешься… — начала было Сьюки.
Молодая остроумная журналистка Джасмин Филд ведет собственную колонку в популярном женском издании, да к тому же она только что получила желанную роль Лиззи Беннет в благотворительном спектакле по сценической версии романа «Гордость и предубеждение». Как она и предполагала, режиссер этого спектакля, Гарри Ноубл — любимец публики и обладатель «Оскара», — оказывается весьма неприятной личностью. Джасмин начинает собирать сенсационный материал для своей колонки и надеется славно поразвлечься на репетициях.
Романы, вошедшие в, книгу «Жажда любви», посвящены неувядаемой теме — теме любви мужчины и женщины. Увлекательная интрига, живое изображение переживаний героев будут держать Вас в напряжении с первой и до последней страницы. Нежная Селия, мужественная Санди, решительная Сара сумели пронести свою любовь через многие препятствия и сохранить теплоту чувств, чистоту и нежность до самого счастливого конца.Если у Вас плохое настроение, то, окунувшись в озеро жизни романов с чистой любовью, бурями и страстями, Вы забудете о нем и с сожалением перевернете последнюю страницу.
Жених Кэрри Браунхилл удрал буквально из-под венца — и женился на другой. Однако Кэрри не собирается проливать слезы. Она твердо намерена последовать совету подруги — купить фургончик и отправиться в увлекательную поездку.И все бы хорошо, но в фургончике Кэрри оказывается не одна. В результате нелепой случайности ее попутчиком становится… лучший друг неверного жениха Мэтт Ландор!Кошмар? Не то слово.По крайней мере так поначалу считает Кэрри.А вскоре ее начинают терзать сомнения: может, стоило изначально влюбиться в Мэтта?И не поздно ли еще закрутить новый роман?
Первая любовь закончилась для Джанет Андерсон катастрофой. Джанет полагала, что как себя знает мужчину, которого любит, но он оказался совсем не таким, каким она по простоте душевной его представляла. И Джанет бежит от несчастной любви, наивно полагая, что начнет жизнь с чистого листа. Но разве можно убежать от себя? От своих мыслей? От сомнений? Можно ли безоглядно отдаться новому чувству и не бояться, что снова совершаешь непоправимую ошибку?
В книгу вошли два романа хорватской писательницы Ведраны Рудан (р. 1949). Устами молодой женщины («Любовь с последнего взгляда») и членов одной семьи («Негры во Флоренции») автор рассказывает о мироощущении современного человека, пренебрегая ханжескими условностями и все называя своими именами.
В поездку Илью втравила подружка Магда. Самому-то ему и на пляже было неплохо. Но Магде вынь да положь однодневный круиз с Кипра в Израиль… Так Илья очутился в Иерусалиме – городе, где встречаются мировые религии и еще с полусотни различных верований, где с приходом нового тысячелетия в воздухе носится какое-то странное нетерпеливое ожидание… Что-то непостижимое вдруг случилось с обычным московским разгильдяем. Ему кажется, что он заблудился во времени и пространстве, в странном невозможном мире. Его настоящий мир где-то рядом, стоит только протянуть к нему руку.
Она была юна, наивна и влюблена. Ее избранник отвечал ей взаимностью. Но будто бы весь мир воспротивился соединению двух сердец: молодым людям пришлось расстаться. Каждый из них создал свою семью, однако где-то в глубине души сохранилась верность первому юношескому чувству и все еще теплилась надежда.