Офицеры - [8]

— Прости, — повернулся и пошел к калитке. Он спиной чувствовал, что Нинка смотрит ему вслед с той ненавистью, в которую от обиды превращается любовь.

— Нина, ну не смотри ты на него так, — заскулил Каляй. — Ты же у меня единственная, росиночка моя, зорька ясная. Я же люблю тебя.

Осоргин провел субботний вечер на вечеринке, устроенной Артуром по случаю отъезда в Нью-Йорк, где ему предстояло влиться в ряды сотрудников советского представительства в ООН. Гуляли в ресторане в Архангельском. Артур был с женой. За год, прошедший после окончания института, он расстался со своей прежней подружкой и женился на дочери сослуживца отца — сотрудника МИДа. Егор приехал на вечеринку с Лерой.

Из Архангельского он повез ее к себе на Ломоносовский проспект. Машина въехала во двор огромного жилого дома в сталинско-имперском стиле. Егор аккуратно извлек Леру из машины. Она была пьяна, но не столько от вина, сколько от близости Егора, от радостного предвкушения огня, который обещала ей ночь с ним. Виделись они теперь редко, но от этого влечение друг к другу стало еще более острым и жадным.

Целоваться они начали еще в лифте, а когда кабина остановилась, выскочили на лестничную площадку растрепанные, пьяные от желания. Не выпуская Леру из объятий, Егор открыл дверь. Едва переступив порог, они дали волю обуревавшим их чувствам. Лера, прижавшись к Егору всем телом, закинула ему на шею красивые смелые руки. Целуя ее, Егор вдруг почувствовал, как она дернулась и руки, обещавшие столько сладких минут, соскользнули с шеи и уперлись в грудь, отталкивая его. Он с удивлением и неудовольствием оторвался от ее губ, чтобы посмотреть ей в лицо, но тут увидел в зеркале за спиной Леры отца. Генерал Осоргин стоял на пороге своей комнаты.

— Здравствуйте, Алексей Федорович, — пробормотала Лера.

— Здравствуйте.

Осоргин с иронией наблюдал, как удивление сменяется на лице сына раздражением и разочарованием.

— Папа? Я думал, ты на даче.

— Я приехал повидаться с тобой. Иван Георгиевич сказал, что ты получил увольнительную.

— Я сейчас провожу Леру.

— Предложи девушке хотя бы чаю.

— Что? — не понял Егор.

— Я говорю, чаю барышне предложи. Егор зло усмехнулся:

— Не стоит. Уже поздно.

Лера первой выскочила за дверь. Егор догнал ее уже у лифта. Он попытался обнять девушку, но она оттолкнула его.

— Не сердись. Я не знал, что старик примчится с дачи. — Егор поймал руку Леры и потянул девушку за собой вверх по лестнице. — Идем.

— Куда?

— Сюда. Я тебе сейчас покажу.

— Что? — удивилась Лера.

Они взбежали наверх и остановились на площадке между лестничными маршами. Здесь в углу стоял старый диван, а возле него консервная банка с окурками. Егор сел на диван и потянул Леру к себе.

— Давай здесь.

— Здесь? Ты с ума сошел? Неудобно, — возмутилась Лера, имея в виду, что заниматься сексом на лестничной площадке вульгарно, пошло и совсем не соответствует ее представлению о прекрасном.

— Еще как удобно. Проверено, — ответил Егор, подразумевая совсем другое.

— Егор, прекрати. Я не хочу.

— А я хочу! Хочу тебя прямо сейчас. Ну иди же ко мне. Давай как в последний раз.

Егор был уверен, что девушка уступит. Он с силой притянул ее к себе, пытаясь уложить на диван, но Лера вырвалась и влепила парню звонкую пощечину.

— Нет, ты все-таки дурак, Осоргин, — заявила она, одергивая задравшуюся юбку, и побежала вниз по лестнице.

Егор, потирая щеку, прислушивался к стуку ее каблуков.

В воскресенье вечером он вернулся в «Пансионат». Сашка Гайдамак тоже уже приехал из своей деревни и раскладывал в шкафу вещи, выстиранные матерью. На столе стояла банка соленых огурцов.

— Здорово, — сказал Егор, бросая на кровать спортивную сумку. — Ну как?

— Что как?

— Как провел выходные?

— Тоска. В следующий раз останусь здесь. Отдохну, позанимаюсь. А ты как?

Осоргин усмехнулся.

— Ничего, — сказал он и потер щеку.

5

— Он где-то здесь.

— У нас три минуты, чтобы найти его. Иначе не успеваем.

— Давай в темпе вальса! Я — юг, ты — север.

Вооруженные автоматами парни в черных комбинезонах разошлись в разные стороны и начали прочесывать непролазный на первый взгляд участок леса. Вид поваленных друг на друга елей наводил на мысль о катастрофе вроде падения тунгусского метеорита. Передвигаться здесь можно было, только прыгая по скользким, качающимся бревнам или пролезая под ними. Задачу осложняли дефицит времени и тяжелые рюкзаки за спиной. Но прежде чем добраться до этого «объекта» на тренировочном маршруте, Осоргину и Гайдамаку пришлось буквально проламываться через искусственные препятствия, проползать под рядами колючей проволоки, натянутой на высоте сорока сантиметров над землей. По ним стреляли, закидывали взрывпакетами. На них охотились другие курсанты, получившие задание поймать «диверсантов».

— Егор, я нашел жмура! — заорал в буреломе Гайдамак. — Топай сюда быстро!

Перескакивая через поваленные деревья, Осоргин ринулся на голос напарника.

Гайдамак настороженно рассматривал лежащего в кустах жмурика — манекен, сделанный из старого прыжкового комбинезона воздушно-десантных войск. Изображающий труп парашютиста жмурик выглядел вполне реалистично. Комбинезон был залит побуревшей «кровью», сквозь дыры черной маски, натянутой на голову, смотрели нарисованные глаза.