Офицеры - [75]

23

На следующий день один из членов комиссии появился в палате у Шуракена.

— Майор Бобков Виктор Степанович, — представился он.

Увидев его вежливое, незапоминающееся лицо и стандартный костюм, Шуракен подумал: «Атас, сейчас начнется прокачка мозгов. Интересно, какая у них рабочая гипотеза? Они подозревают, что мы со Ставром завербованы американцами или получили от повстанцев по миллиону долларов за взрыв базы?»

— Как вы себя чувствуете? — спросил Бобков.

— В пределах нормы, — ответил Шуракен. — Садитесь.

Бобков придвинул стул и сел. Он достаточно много знал о Шуракене из его личного дела, видел фотографии. Сейчас он отметил ощущение силы, которое шло от Шуракена, несмотря даже на то, что он был не в лучшей форме. Верхняя часть койки была приподнята, под спину Шуракен засунул две подушки, так что он скорее сидел, чем лежал. На Бобкова произвела впечатление скульптурная мощь его груди и рук, великолепная мускулатура, не искусственно накачанная, а профессионально сформированная. Ему понравилось лицо Шуракена с крупными правильными чертами и серьезными серыми глазами. В этом парне чувствовались уверенность в себе и гордость, которые скорей всего не позволили бы ему врать и изворачиваться, но в том, что он будет защищаться, Бобков не сомневался. Он решил повести разговор таким образом, чтобы у Шуракена не возникло необходимости защищаться.

— Нам предстоит разобраться в обстоятельствах взрыва базы «Стюарт» и гибели полковника Ширяева, — сказал Бобков. — Вы непосредственный участник событий и можете дать ценную информацию. Я хотел бы задать несколько вопросов.

— Задавайте.

Бобков спокойно достал из кармана портативный магнитофон.

— Не возражаете, если я включу магнитофон?

— Включайте.

— Мы знаем, что вы выполняли приказ вашего руководителя полковника Ширяева и у вас не было намерения взрывать базу.

— Нет. У нас не было такого приказа.

— Вы специалист, и у вас наверняка есть своя версия случившегося.

— Да. Я думал об этом.

— Что же, по-вашему, произошло?

— Случайный взрыв одной мины не мог дать такого эффекта. База взлетела на воздух, потому что сработала вся сеть поставленных по определенной схеме взрывных устройств. Это могло произойти только в одном случае.

— В каком же?

— Если кто-то, кто знал схему минирования, прошел по нашему следу и поставил на мины взрыватели, и они сработали в той последовательности, в которой были выставлены датчики времени.

— Это могли быть повстанцы, члены вооруженной оппозиции?

— Нет.

— Почему?

— Схему минирования знали только я, мой напарник капитан Осоргин и полковник Ширяев. Не

имея схемы, найти мины было абсолютно невозможно.

— Как вы думаете, полковник Ширяев мог быть заинтересован в уничтожении базы?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Понимаю ваше нежелание компрометировать вашего руководителя. Но мы здесь для того, чтобы разобраться в обстоятельствах гибели полковника Ширяева. Мне кажется, наши интересы совпадают, и мы можем рассчитывать на вашу помощь.

«Так, — подумал Шуракен, — чистосердечное признание и так далее. Знаем мы эти песни, неоригинально».

— Я спросил вас о возможных причинах, которые могли иметься у полковника для уничтожения базы, потому что вы сами сказали, что схема минирования была только у вас и Ширяева, — спокойно уточнил Бобков.

— Это я так думаю, — ответил Шуракен. — Но на самом деле полковник вполне мог передать план операции службе госбезопасности. В любом случае президент имел право требовать, чтобы Ширяев ознакомил с планом кого-то из его доверенных людей. Полковник не обязан был информировать об этом нас с Егором.

— Насколько я понимаю, у вас были довольно напряженные отношения с полковником?

— Да.

— Почему?

— Мне трудно объяснить вам. Это были чисто личные конфликты.

— Я постараюсь понять вас.

— Вы легко поняли бы меня, если бы прожили здесь хотя бы месяц. Нервы здесь постоянно напряжены, так что конфликты случаются иногда на пустом месте. Это портит отношения, как разборки на коммунальной кухне.

— Ну я не думаю, что все дело только в том, что вы тут не поделили кастрюли?

— Сложный вопрос, на каждой кухне свои кастрюли. Полковник довольно часто использовал нас для выполнения поручений, которые, скажем так, не вызывали у нас восторга.

— Мне было бы легче разобраться в ситуации, если бы вы привели пример подобного поручения.

— Несколько дней назад по приказу полковника мы сопровождали на виллу генерала Агильеры человека, который явно не был дипломатическим лицом и официальным гостем президента. Мы не шестерки и не телохранители, и у нас не было ни малейшего желания рисковать своими шкурами из-за друзей генерала Агильеры.

— Вы помните имя этого человека?

— Аль-Хаадат, но это скорей всего псевдоним.

— Вы можете описать его?

— Невысокий, полноватый, смуглый, слишком холеный, что характерно для криминалов. Типичный делец, скорей всего, профессиональный торговец оружием. Прилетел на собственном самолете.

— Вы видели оружие, которое хранилось на складах базы?

— Нет. Мы не входили внутрь складов. В этом не было необходимости. Целью операции была проверка надежности охраны.

— Значит, вы не знаете, что к моменту взрыва на базе «Стюарт» не было никакого оружия?