Офицеры - [63]

Наконец Командор действительно услышал, как открылась дверь, послышались шаги. Он поднял голову и увидел трех человек, одетых в полуспортивном, полувоенизированном стиле, принятом у рэкетиров и боевиков. Определив в смуглых, небритых черноволосых парнях «лиц кавказской национальности», Командор удивился такому обороту дела: торговля, рэкет и прочий бандитский бизнес никогда не входили в сферу его профессиональных интересов. С этими парнями у него просто не должно быть общих тем для разговора. Бандиты разглядывали его, как обезьяну в зоопарке, и обменивались впечатлениями на своем языке. Они кого-то ждали.

В подвал вошел еще один человек. Тридцатилетний красавец в длинном стильном пальто нараспашку, под которым виднелся, пожалуй, чересчур артистичный для делового человека костюм от Версаче. Он был безукоризненно выбрит, его ухоженность просто бросалась в глаза. Бандита сопровождал образцовый телохранитель, одетый в таком же, как хозяин, дорогом стиле итальянской мужской моды.

Боевики в мешковатых штанах и коротких кожаных куртках почтительно посторонились, давая хозяину возможность подойти к пленнику. Бандит внимательно осмотрел Командора.

Командор хорошо представлял, как он сейчас выглядит: пятидесятилетний мужчина, изнуренный холодом и мучительным стоянием у стены. Но человек, способный отличить существенное от несущественного, заметил бы, что тело Командора — сильное и мускулистое — выглядит лет на десять моложе почерневшего от усталости лица, прочерченного глубокими волевыми складками.

— Я знаю, что моих людей в Южном порту убили твои люди, — сказал главарь. — Назови их имена и скажи, где их найти.

— Пусть меня освободят, тогда я буду с тобой говорить.

Главарь дал знак одному из боевиков, и тот набросился на пленника, как пес, получивший команду «фас!». Позволив ему основательно избить Командора, главарь крикнул что-то на своем языке, и вошедший в раж боевик неохотно отошел от своей жертвы.

Про стрельбу в Южном порту Командор читал в газете. Это происшествие не прошло незамеченным из-за его исключительной для того времени дерзости — в девяносто втором году бандитские разборки на улицах среди дня еще не стали обычным делом. Читая репортаж, Командор отметил, что работали подготовленные ребята. Три выстрела — три трупа. Поймать стрелков не смогли, несмотря на то что в погоню за ними немедленно бросились и товарищи бандитов, и дружественная им милиция. Но все это вовсе не означало, что чеченцев убили люди из его команды. Хотя, кто знает, для пользы дела сотрудники спецподразделения имели право на убийство. Иногда они им пользовались.

Однако доказывать чеченцам, что он не знает, кто убил их товарищей, было самоубийственной глупостью. Командора все равно не выпустили бы отсюда живым. Значит, надо было вступать с бандитами в соглашение, морочить им головы, обещать вывести на убийц. Тогда мог появиться шанс выйти из подвала, а там как судьба повернется.

Командор попрепирался с главарем столько, сколько надо было, чтобы не совсем уж позорно расколоться, потом сказал, что знает, кто убил чеченцев.

— Они знают, что вы их ищете, — сказал он. — Они поменяют место жительства, поменяют документы. Без меня вы их никогда не найдете.

— Я вижу, ты умный человек, — ответил главарь. — Ты правильно все понимаешь. Зачем тебе подыхать за чужую вину? Помоги нам их найти, и ты останешься жить.

— Для того чтобы их найти, надо объехать несколько мест, где они могут скрываться. Твоим людям не удастся даже приблизиться к этим местам без моей помощи, но я хочу иметь гарантии, что останусь жив.

— Я тебе это обещаю. Даю слово.

— Я предпочел бы что-нибудь более существенное, — усмехнулся Командор. — Но делать нечего, придется согласиться на то, что дают.

— Можешь не сомневаться, ты останешься в живых, если поможешь найти этих двух гадов.

— Вряд ли смогу быть тебе чем-нибудь полезен, пока вишу здесь, как свиная туша.

— Хорошо. Давайте, отцепите его. Меня предупредили, что ты такой крутой мужик, круче не бывает. Не знаю, может, это и так, но имей в виду, если ты врешь и пытаешься задурить мне мозги, то умрешь ты очень плохо.

Боевики отстегнули наручники от скоб в стене. Отойдя от стены, он чуть не упал. Тело одеревенело от многочасового стояния и, казалось, почти не слушалось. Боевики не спускали с него глаз. Но Командор выглядел как измученный, основательно избитый человек, с трудом преодолевающий боль и слабость. На самом деле он тянул время, чтобы восстановить подвижность суставов и кровообращение в мускулах. Во время препирательства с главарем Командор по понятным для профессионала признакам постарался определить, где каждый из боевиков носит свой любимый ствол. Он пришел к заключению, что трое боевиков вооружены пистолетами или револьверами — кому что нравится. Только у телохранителя главаря под длинным и довольно объемным пальто мог оказаться пистолет-пулемет типа «узи» или обрез. Его и красавчика-главаря надо выбивать в первую очередь.

Медлительность и неуклюжесть Командора действовали главарю на нервы.

— Не тяни время, пошевеливайся, — приказал он.

— Быстрей не могу, — пробормотал Командор. — Что-то мне от вашего гостеприимства совсем плохо. Сынок, не в службу, а в дружбу, подай мне куртку.