OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким - [80]

> Таллинн, Эстония - 05/22/99 00:39:31 MSK

Это чувство не покидает меня уже лет тридцать. А когда удается отвлечься, забыться, воспарить душою в эмпиреи, жизнь выскакивает из-за ближайшего угла и хватает тебя за шиворот снова. Боюсь, что это навсегда. Боюсь, что это не только вопрос качества жизни, но и вопрос качества каждой данной персоны (не способной воспринимать мир таким, каков он есть, – спокойно, с юмором и без претензий).

В сборнике сценариев из «Миров братьев Стругацких» издательства АСТ есть интерсная мне неувязка. В сценарии по повести «Трудно быть богом» доблестный орел наш дон Рэба упорно именуется как дон Раба, а к концу сценария снова становится Рэбой. Это опечатка, или в сценарии дон Рэба должен был сменить имя?

Alex S.S. Rat <[email protected]> Ярославль, Россия - 05/27/99 20:54:05 MSK

Это безусловно опечатка. Названный дон только однажды менял свое имя: в самом первом варианте ТББ он назывался «дон РЭБИЯ». Но Иван Антонович Ефремов, прочитав, сказал: «Эт-то уж с-слишком! Т-такую анаграмму только ленивый не р-разгадает...» Редакторы приняли его сторону, и авторам пришлось пойти на попятный.

Возвращаясь к вопросу о 10 заповедях: Борис Натанович, Ваша фраза: «...последовательное исполнение Заповедей НЕЕСТЕСТВЕННО для хомо сапиенс, а иногда и ПРОТИВОЕСТЕСТВЕННО, противоречит его природе». Вы случайно не Бол-Кунаца имели в виду? Помните: «Именно то, что наиболее естественно, – заметил Бол-Кунац, – менее всего подобает человеку».

Иван <[email protected]> Москва, Россия - 05/27/99 20:57:30 MSK

Точнее сказать: не я имел в виду Бол-Кунаца, а Бол-Кунац имел в виду эту нехитрую мысль – о неестественности для человека всего так называемого естественного.

Уважаемый Борис Натанович! В результате нашей бурной дискуссии о предсмертных мотивах поведения Льва Абалкина в ЖвМ (в рамках версии «Абалкин – не робот Странников»), было сформулировано несколько трактовок. Очень хотелось бы знать трактовку авторскую, а также Ваши коментарии относительно каждой из предложенных трактовок.

Александр Нешмонин <[email protected]> Торонто, Канада - 05/27/99 21:01:04 MSK

Дорогие друзья! Авторская трактовка проста и совершенно прозрачна. Абалкин – самый обыкновенный человек, без каких-либо признаков патологии. Да, он странноват. Да, в детстве он был дик и мало управляем. Да, он любит и понимает животных гораздо лучше среднего землянина. Но все (без исключения) его странности и аномалии, повторяю, отнюдь не выходят за те пределы, где начинается уже патология. И уж конечно, он никакой не автомат Странников. ВСЕ поведение его после смерти Тристана определяется одним-единственным фактором: ему каким-то образом становится известно, что: а. Ему, Абалкину, категорически запрещается работать, жить, вообще – быть на Земле; б. Всякий, кто станет свидетелем попытки его, Абалкина, нарушить этот запрет, должен срочно позвонить по такому-то телефону (по прямому телефону Экселенца). Авторы не считали нужным вводить еще какие бы то ни было дополнительные «сущности» («бритва Оккама!») для объяснения поведения Льва. Все, что происходит в повести дальше, есть прямое следствие этой исходной установки и того обстоятельства, что каждый, кто контактирует с Абалкиным, понимает и трактует его поступки по-своему, в меру доступной ему информации и вообще – «в меру своей испорченности». Я с большим интересом читал материалы дискуссии, но, как правило, совершенно не понимал, ЧТО ИМЕННО, недостаток КАКОЙ ИМЕННО информации заставляет авторов различных трактовок идти на построение этих трактовок. Было бы, наверное, интересно и полезно, если бы мне задали конкретные вопросы, на которые не хватает (в тектсте повести) конкретных ответов, и эта нехватка влечет необходимость построения той или иной гипотезы. На самом деле, есть только ОДИН вопрос без ответа: «Что произошло с Тристаном?» Экселенц дал на этот вопрос неправильный ответ и загубил ни в чем не повинного человека. Да и себя тоже. На все прочие (возможные) недоумения в повести есть либо прямые ответы, либо вполне прозрачные намеки, либо сама ситуация несет в себе ответ (например, на вопрос: «А почему, собственно, Абалкину понадобилось прятаться, скрываться, убегать? Почему он просто не пошел к своему прямому начальству, к Горбовскому, наконец, и не спросил прямо, открыто, в лоб, по-светло-коммунистически – слушайте, ребята, в чем дело, в чем меня подозревают? Тут бы все и разъяснилось бы. Ко всеобщему удовлетворению». Так ведь не пошел – ударился в бега. Почему?)

1. Откуда Абалкин узнал номер спецканала Сикорки, известный только Тристану? Навряд ли из протокола допроса Тристана контрразведкой штаба «Ц».

Павел <[email protected]> Омск, Россия - 05/27/99 21:05:06 MSK

Это главная загадка всей истории! В повести ответа нет. Опыт показывает (нашлись такие читатели), что можно догадаться. Тут главное – не совершать ошибки Сикорски, не предполагать сразу, что Абалкин вырвал всю информацию у Тристана силой.

2. Откуда Абалкин вообще узнал про детонаторы? Ведь Бромберг рассказал ему только о инкубаторе. И о второй встрече с Бромбергом упоминания нет.