Одноразовые люди. Новое рабство в глобальной экономике - [4]
Мои родители не были радикалами, но они учили меня ценить справедливость и равенство в отношениях с людьми. Они верили, что идея равенства — одна из важнейших американских ценностей, и никогда не одобряли расизм и сегрегацию. Но иногда необходима детская простота и наивность, чтобы пробиться через толщу привычки и обычая. Напряженность того момента осталась жить во мне, хотя прошли годы, пока я начал понимать, что же чувствовали тогда взрослые. Я рос, и я был счастлив видеть, что столь вопиющие проявления сегрегации исчезли. Мысль, что в мире все еще может существовать рабство — не похожее на сегрегацию, — не приходила мне в голову. Каждый американец знал, что рабство закончилось в 1865 году.
Разумеется, рост неравенства в американском обществе заставлял задуматься над рабством прошлого. Я понимал, что Соединенные Штаты, бывшие когда-то рабовладельческим обществом, все еще страдают от непродуманности программы эмансипации. Вскоре после эпохальной декларации об освобождении Линкольна был принят закон Джима Кроу, который закрывал путь недавним рабам к политической и экономической власти. Я стал понимать, что эмансипация — это не событие, а процесс, которому еще развиваться и развиваться. Будучи начинающим социологом, я стремился исследовать последствия этого незаконченного процесса: я изучал убогие жилищные условия, различия в медицинском обслуживании, проблемы совместного обучения, расовые проявления в законодательной системе. Но я рассматривал это как последствия ушедшего рабства, проблему серьезную, но разрешимую.
Только после того, как я переехал в Англию в начале восьмидесятых, я узнал о существовании реального рабства. На многолюдном митинге я наткнулся на маленький стенд, организованный Международным союзом против рабства (Anti-Slavery International). Я взял с собой несколько брошюр и был потрясен тем, что прочел. Это не было откровением, но во мне росло желание узнать больше. Я не понимал, как может нарушаться основное право — право на свободу. Оно оказалось ничем не гарантированным, и казалось, что никто этого не замечает и не волнуется по этому поводу. Миллионы людей боролись против ядерной угрозы, против системы апартеида в Южной Африке, против голода в Эфиопии, а рабства как бы и не существовало. Чем глубже я осознавал это, тем больше понимал, что должен что-то сделать. Рабство недопустимо. Это ведь не просто кража того, что произвели другие, это кража чужой жизни. Это ближе к ужасу концентрационных лагерей, чем к проблеме плохих условий труда. Здесь нечего обсуждать, рабство необходимо остановить. И я спросил себя: что я могу сделать, чтобы положить конец рабству? Я решил использовать свой опыт социального исследователя, и я начал проект, результатом которого стала эта книга.
На протяжении нескольких лет я собирал каждую крупицу информации, которую только мог найти, о рабстве в современном мире. Я работал в библиотеке ООН и в Британской библиотеке, я обращался в Международную организацию труда (МОТ), правозащитные и благотворительные организации. Я разговаривал с социальными антропологами и экономистами. Я понял, что получить достоверную информацию о рабстве практически невозможно. Даже когда предъявляются фотографии и документы, официальные лица отрицают существование рабства. Правозащитные организации, напротив, стремятся доказать его существование. Они публикуют показания жертв и свидетелей, пытаясь опровергнуть официальные заявления и показать широкую распространенность рабства в мире. Так кому же верить?
Я попытался собрать вместе все свидетельства, которые я только смог найти, страна за страной. Если кто-то говорил о людях, попавших в рабскую зависимость, я брал это на заметку. Когда два человека независимо друг от друга утверждали, что знают о случаях рабства, я начинал чувствовать себя более уверенно. Я встречал случаи, когда исследователи этой проблемы работали в различных частях одной и той же страны и даже не подозревали о существовании друг друга. Я читал все отчеты, которые только мог найти, и спрашивал себя: «Чему же можно верить? Какое число рабов в мире можно считать достоверным?» Позже я добавил к тому, что уже знал, результаты собственного исследования, стараясь сдерживать эмоции. Если у меня были хоть какие-то сомнения в данных, я не принимал их в расчет. Не будем забывать, что рабство — это теневой, незаконный бизнес, поэтому вряд ли можно найти какую-либо статистику. Мы можем только предполагать.
Моя оценка: на сегодняшний день в мире существует 27 миллионов рабов.
Эта оценка гораздо ниже тех цифр, которые предлагают некоторые правозащитники, полагающие, что в мире существует не менее 200 миллионов рабов. Но я верю в свои результаты и оценки, и они соответствуют тому строгому определению рабства, которое я дал. Бóльшую часть из этих 27 миллионов, возможно, от 15 до 20 миллионов, составляют кабальные рабочие в Индии, Пакистане, Бангладеш и Непале. Кабальная зависимость или долговое рабство возникает, когда люди отдают себя в залог за долги, или они наследуют такой долг от родственников (мы подробно поговорим об этом далее). Кроме того, очаги рабства сконцентрированы в Юго-Восточной Азии, Западной Африке, некоторых частях Южной Америки (хотя рабы существуют практически в каждой стране мира, включая США, Японию, европейские страны). В настоящее время рабов в мире больше, чем было вывезено из Африки во времена трансатлантической работорговли. Можно сформулировать и по-другому: в настоящее время жителей страны рабства больше, чем жителей Канады, а население Израиля они превосходят в шесть раз.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.