Однолюбка в попаданках - [6]

Глава третья. Вечерние игры взрослых людей. Кому за 30, а кое-кому и за сорок.

          Быстро приготовленный ужин исчезал с не менее высокой скоростью. Помогала, как могла. С исчезновением на столе продуктов, занялась кофе. Пришлось нагнуться. Распрямиться не успела, как почувствовала на бёдрах сильные руки.

          А распрямляться и не хотелось, только руками нащупала опору. Пригодилось. Когда вспышка необузданной радости завершилась, то руки разжала с трудом. Вцепилась как клещ за кухонный стол. 3:2, кажется. Белыми начал Вак, кто первым достиг пика удовольствия, не запомнила, но чувствую, оба постарались неплохо. Шахматы – дело такое неловкое.

             Душ доставил дополнительное наслаждение. Мысли путались под струями тёплой воды, глупая улыбка не сходила с лица, в зеркало увидела, рассмеялась над собой от счастья. Кофе оставался на столе недопитым. Приведя себя в порядок, направились допивать. Больше баловаться не стала, одела только топик, пусть любуется, заслужил поощрение в виде реального женского ню.

           Груди в сорок шесть лет у матери взрослого сына не были эталонном. Но топик скрадывал огрехи и был, как и халат просвечивающимся. Чтобы увидеть возбуждённое состояние, напрягать зрение не требовалось, в зеркале убедилась. Выпирались нагло, как у мужчин брюки ниже пояса. Ну и что? Груди не только для кормления, для удовольствия в большей степени, чаще востребованы в жизни по интимному использованию в целях достижения высшего чувства. Как врач утверждаю. Массаж груди у женщины снижает риски развития любых грудных проблем, включая половые, даже, когда деяния происходят не на полу кухни.

              С самым развратным видом уселась на край стола и взяла чашку.

            - Дана, ты решила меня окончательно сразить. – оценил моё развратное сольное выступления в полуобнажённом виде.

             Теперь мужскому взгляду открылся доступ не только на художественное оформление причёски внизу животика, но и на пухленькие образования, пропустившие гостя с подарками совсем недавно, и не единожды. Взгляд обжигал, а бесстыдность увеличивалась в размерах у обоих, у Вака в физическом выражении, которое не скрывала одежда. Он так и сидел обнажённым за столом и пялился бесстыжими глазами на бесстыжее создание женского полу.

               После своих слов новый друг и любовник опустился на колени передо мною и взял левую ступню в руки. Я с нетерпением ожидала самого интимного поцелуя, поза была идеальной. Но то, что произошло повергло меня в пучину настоящего блаженства. Вак поцеловал мой мизинец на левой ноге. Лёгкая волна тепла и возбуждения поднялась от этого мизинца до самой головы, можно добавить глупой. Губы задержались на самом маленьком пальчике, прежде чем перейти на следующий.

               Пять раз горячие нежные губы подарили поцелуи каждому пальчику, прежде чем его нежность досталась правой ножке, точнее пальчикам. Голова слегка кружилась. Впервые мужчина целовал и ласкал пальчики ног, украшенные ярким педикюром. В сорок шесть лет до меня дошло, для чего я всегда красила эти ноготки, точнее для кого. Десять лёгких прикосновений губ привели меня в состояние счастливой расслабленности. Чувствовала, открытые его взору женские тайны начали вспухать, наверняка, ещё и увлажнились бессовестным образом, но стыд прошёл, осталась радостное ожидание сказки. Сказка приходила очень медленно, сводя с ума.

           - Дана, ты не сердишься? Не хочу обидеть принцессу, хочу подарить счастья маленький кусочек.

        - Вак, - голос предательски дрожал, губы высохли от волнения, - я не могу сердится, не получается и не хочется. Подари большой кусочек, мне не хватает много.

              - Хорошо, только не торопи.

          За разговорами зацелованные пальчики нащупали горячие части тела у моего мужчины, они указывали на желания и возбуждённость партнёра, а я даже в руках не успела подержать по-настоящему, ногами добралась раньше, извращенка. Дальше началась сплошная сказка в натуральном исполнении двух героев. Не знаю, как Вак, а я ощущала себя принцессой. Время исчезло, остались только руки, губы и мои оголённые ноги, что принимали ласки.

             Поцелуи обоих ног совмещались с массажем руками и щеками. Горячие щёки, чисто выбритые, гладили обе ножки, двигаясь вверх, но не спеша. Они не царапали нежную кожу. Руки порхали лёгкими поглаживаниями, а губы нежно касались, даря обжигающие поцелуи. В этой сказке моя роль состояла только в глубоком дыхании и томных вздохах, слов не находилось, да и не искала. Некогда было думать и лень. Потом додумаю, завтра, если время будет.

             Когда губы коснулись сокровенного, мысли были далеко от разума, ноги за плечами Вака. Когда успел перекинуть? Мужской язык обжёг, возбуждённые губки. Через минуту тело повалилось на бок, ноги крепко сжались, его голова осталась позади, но язычок доставал куда надо. Бешеный всплеск радости оглушил, время остановилось. Сознание не потерялось, а ушло вниз. Да, и мыслила образами именно этим местом, где хозяйничал посторонний орган вкуса мужского пола. Кажется, они у нас одной конструкции, наглой и бесстыдной. Тот, кто проектировал людей, прекрасно знал своё дело.