Одноглазый валет и короли-самоубийцы - [13]

Однако Эмбер казалась довольной.

— Садитесь, вам нужно отдохнуть. Я разведу костер и приготовлю что-нибудь поесть. Жаль, что я больше ничего не могу для вас сделать — ведь я многим вам обязана.

— Ты не забыла, что у тебя нога прикована к бревну? Эмбер посмотрела на цепь.

— Сейчас с этим ничего не поделаешь. — Она сотворила что-то со своим жезлом, и на ее ладонь выскочила очередная таблетка.

Эмбер положила ее на землю — и тут же на месте таблетки запылало белое жаркое пламя. Она бросила в огонь несколько веток, и вскоре перед ними весело потрескивал костер.

— Интересно, существует ли такое, чего не умеет твой жезл? — поинтересовался Рейнард.

— Сколько угодно. В нем почти нет электроники, главным образом жезл предназначен для установления медицинского диагноза. Я попала в ужасное положение, когда один из дюжих крестьян ударил меня по голове, и я потеряла комлинк.

«Элек-тоника»? «Ком-линк»? Он даже не мог выговорить диковинные слова.

Эмбер рассмеялась, почти игриво.

— Но потом я встретила вас.

Ее смелость была лишь маской, под которой прятался ужас перед костром, на котором заканчивали свой путь ведьмы. Как это по-женски: слишком бояться, чтобы показывать свой страх!

— Давайте вместе снимем ваши доспехи, и тогда вы сможете как следует отдохнуть.

Она помогла ему снять многочисленные металлические пластины, панцирь и наголенники. Рейнард остался лишь в кольчуге, штанах и стеганом камзоле.

— В знак благодарности я угощу вас обедом. — Она вложила что-то Рейнарду в ладонь. — Здесь достаточно калорий и витаминов, чтобы вы еще долго не испытывали голода.

— Звучит заманчиво.

Он посмотрел на крупную таблетку. Не очень похоже на холодного каплуна или зеркального карпа.

Эмбер взяла другую таблетку, чтобы показать, что она вполне безопасна:

— Bon appetit[6].

Да, безопасна, но абсолютно безвкусна — а в животе по-прежнему пусто. К тому же у них нет вина, чтобы запить таблетку. Впрочем, неожиданно Рейнард ощутил прилив энергии, ему больше не хотелось спать. Должно быть, Эмбер почувствовала его состояние.

— Я могу дать вам кое-что, и вы сразу заснете, — предложила Эмбер.

— Не сомневаюсь.

Рейнарда ничуть не удивило бы, если бы у ведьмы нашлись таблетки, которые заставили бы его летать.

— Или можем поиграть в карты, — предложила Эмбер. Рейнард согласился. Она присела на свое бревно и положила на колени жезл, чтобы он давал свет.

— В «двадцать одно» вам никогда не отыграть своих двадцати су. Пожалуй, научу вас играть в покер. Мы можем начать с самой простой разновидности. Я несколько раз раздам карты в открытую, чтобы вы поняли суть игры. Одноглазые валеты и короли-самоубийцы — отчаянные ребята.

Одноглазых валетов он видел.

— А что такое короли-самоубийцы?

— Вот, смотрите.

И Эмбер показала ему короля, который держал меч над головой так, словно хотел дотянуться до собственного виска. Рейнард кивнул.

— А почему ты назвала их отчаянными?

— Вы скоро поймете.

Она раздала карты в свете луча от жезла. К тому моменту, когда на кону стояло тридцать су, пошел дождь.

— Не беспокойтесь, — сказала Эмбер, — карты не боятся влаги. Ветви и листва были неплохим укрытием, но тоненькие струйки

все-таки просачивались. Откинувшись назад, Рейнард сделал несколько глотков. За целый день он пил лишь коньяк графа д'Аленсона, и дождевая вода показалась ему необыкновенно вкусной. Костер почти догорел. К тому моменту, когда дождь прекратился, проигрыш Рейнарда достиг сорока су, и он решил, что пора спать. Еще немного, и у него останутся лишь доспехи и лошадь.

— А твоя пилюля и вправду заставит меня заснуть?

— Как младенца, — заверила его Эмбер.

Он встал, взял свое одеяло и завернул в него Эмбер. Она благодарно улыбнулась, убрала карты и протянула ему таблетку. Он опустился на землю рядом с ней. Накидка, стеганый камзол и кольчуга служили достаточной защитой от летнего дождя, к тому же рядом лежала теплая Эмбер, завернутая в одеяло.

— Ты совсем не похожа на ведьму, — признался он. Выключив свет, она еще теснее прижалась к его большому телу.

— А вы совсем не похожи на обычного червя-убийцу в металлическом коконе.

— Я не понимаю, о чем ты?

— Так крестьяне называют рыцарей.

— Я знаю... но чем я-то от них отличаюсь?

Она провела тонкими пальцами по его влажным волосам.

— Понятия не имею. Но вы смелый, честный и заботливый. И вы единственный, кто мне поверил.

Он молча улыбнулся. Ведьмы оставались женщинами и не хотели видеть мир таким, каков он есть. Он ей не верил — просто ему было все равно. Он представил себе очередную ночь под открытым небом и проглотил таблетку, надеясь, что она поможет ему забыться. И еще он обещал себе, что завтра все будет иначе и они с ведьмой окажутся в настоящей постели. Теплой, сухой, и колдунья снимет платье.

Вот с такими приятными мыслями Рейнард и заснул.

Он уже привык просыпаться на сырой земле, но всегда с ним были пять его копий. Сейчас пробуждение оказалось гораздо менее приятным — он один в лесу, рядом нет верных людей. Нет Королевского авангарда. Нет даже оруженосца и слуги, которые могли бы выполнить его поручения.

Рейнард почувствовал запах дыма, повернулся и увидел Эмбер, все в том же рваном платье. Женщина разводила костер. И он вспомнил долгий день Святого Варфоломея: от бешеной схватки у брода до побега с этой оборванкой. Он приподнялся на локте, размышляя о том, стоит ли она его усилий.