Одно семя озеленит всю Землю - [18]

Но терапевты приходят ко мне, говоря, «Мы в затруднении. Если вы скажете японцу, что он ненавидит свою мать, он или убьёт себя или он убьёт вас». В Японии, сказав кому-нибудь, что «ты ненавидишь свою мать», вы оскорбите его достоинство. И когда достоинство оскорблено, унижено, есть только два пути: или он убьёт вас, или он убьёт себя. Но оба не могут более существовать вместе.

И поэтому терапевты спрашивают меня, «Что делать? Вся наша терапия — это иудеи и христиане, а с японцами она не работает вообще». Они воспитаны в совсем другой атмосфере, где мать уважаема и любима, где отец уважаем и любим. С самого детства отец и мать убеждают ребёнка идти в монастырь учиться медитации, идти к Дзен монаху и сидеть возле него, впитывая его аромат, его присутствие, «потому что, в конечном счете, вы должны достичь цветения Будды». Это полностью другая ориентация.

Как может парень ненавидеть свою мать, которая говорила ему быть самим собой? «Иди в монастырь. Учись быть центрированным в себе» — и, в конечном счете, также растворить центр, только быть ничем и чистым, полностью пустым. Только в пустоте не собирается пыль, в другом случае, пыль собирается везде.

Отец убеждает ребёнка учиться у мастеров, великих мастеров. Даже императоры посылаются своими отцами, «изучать нечто от твоего внутреннего существа. Если ты не знаешь себя, ты не достоин быть императором. Сначала стань императором самого себя».

Как ты можешь ненавидеть своего отца, который сделал тебя императором самого себя перед тем, как передать тебе в наследие внешнюю империю? Он дал тебе внутреннюю империю.

Дзен безусловно создал потрясающий бунт против всех культур, всех цивилизаций.

Насколько я могу видеть, Дзен собирается выложить путь для новых людей, которые придут, и для нового человечества, которое появится. Вот почему я так много говорю про Дзен. Это не без цели. Я хочу, чтобы вы понимали как можно глубже.

Саншо поднял свой посох, и монах приготовился получить удар.

Можете вы найти где-нибудь ещё в мире, кого-то приготавливающегося, склоняющегося, предлагающего свою голову для удара? Нигде в мире. Или, если вы сильный, вы прыгните на человека, который собирается ударить вас; или, если вы слабый, вы убежите до того, как он ударит вас.

Но это абсолютный Дзен. Монах приготовиться, на коленях, как будь-то собирается молиться, склоняясь, подставляя свою голову — «Ударь меня». Он не сказал этого, но его готовность говорит это: «Если ты ударишь меня… даже удар от мастера — это подарок, дар, который не имеет ценности на базаре, но который имеет ценность в вечности времени».

Саншо сказал, «Ты пойдёшь вниз по склону…Когда я ударю тебя, ты пойдёшь вниз по склону горы. Ты не получишь удовольствия, пока не сбежишь вниз. И помни, не двигайся медленно:

«Ты не получишь удовольствия, пока не сбежишь вниз — с огромной силой, как будь-то ты собираешься куда-то.

«В это время холодный бриз, и прекрасные солнечные лучи, и ваш рывок вниз…Возможно вы сможете понять, что вы не поняли, пока вы были со мной».

Мне вспоминаются мои собственные дни поиска.

Я имел привычку вставать рано, в три часа утра, когда было абсолютно темно и было три или четыре часа до восхода солнца.

Я жил возле прекрасного парка, и там обычно никого не было. Я имел привычку бегать — это огромное удовольствие. Вы вновь олень в темноте, вновь лев в лесу. Некий потрясающий дух появляется в вас.

Один старый Синди имел маленький чайный магазин — то был единственный магазин, на углу сада — для людей, приходящих в дневное время в сад. То был единственный сад, с очень красивыми и старыми деревьями. Он имел хороший бизнес, продавая чай. Он имел привычку спать ночью в маленьком укрытии.

Когда я обычно бегал, много раз он говорил, «Простите меня, сэр. Вы будите меня. Я знаю, что это вы, но я просыпаюсь, потея и дрожа, потому что в это время никто не приходит сюда, а иногда вас слишком много» — потому что иногда я имел привычку бегать задом вперед.

Там было большое поле бамбуков. Они создавали такую большую тень, что в ночь полнолуния дорога была покрыта тенью бамбуков. И поэтому когда я обычно входил в тень, никто не мог видеть меня, и когда я неожиданно выходил из тени, тот старый Синди выпрыгивал из своей кровати.

Он говорил, «Снова? Сколько раз я убеждал себя, что это тот самый молодой человек, очень сумасшедший! Но вы убьёте меня одного дня, моё сердце бьётся так тяжело. Неожиданно кто-то выбегает из тени, который к тому же бежит задом вперёд…!» В Индии есть миф, что призраки бегают задом вперед, это и было беспокойством. «Как распознать, что вы — это действительно вы, а не призрак»?

Одного дня это случилось — было три часа — продавец молока должен был проснуться рано. Он обычно приходил около пяти или шести часов, но, наверно, он плохо спал, возможно, было слишком много москитов, что-то было причиной… Он пришёл рано, и у него было с собой два ведра молока.

Когда я вышел из тени, танцуя задом наперёд, он бросил оба ведра и побежал. И я, думая, что он не понял меня, побежал за ним! Чем больше я бежал, тем быстрее он бежал. Я сказал, «Это странно…»