Однажды в Марчелике. Книга 3 - [18]
Хлёсткий звук выстрела – явно чего-то более существенного, чем револьвер – прорвался сквозь гвалт, царивший на палубе. В середине туловища рыбы, возле жабр, расцвёл кровавый цветок. И та впервые отреагировала на попадание…
Серое тело дёрнулось, сворачиваясь в клубок, а затем по нему прокатилась судорога. После чего усач стремительно распрямился, сметая одним своим концом остатки фальшборта и удочку Пита, а другим – сразу обоих Олафсонов…
Усач умер. Хотя не все это сразу поняли. Пара касадоров успела выпустить в рыбину ещё несколько пуль, и лишь очередной совет шкипера заставил их остановиться:
– Ну и чего вы мясо-то портите?! Свежуйте прямо там! Всё равно ещё фальшборт чинить и палубу мыть. Кстати, все живы?
– Чтоб меня… Чтоб меня! – Дан посмотрел на Ларса, которые лежал на палубе, глядя в небо широко раскрытыми глазами, и всё время повторял: – Чтоб меня…
– О-о-о-о! – вторил ему сын, баюкая в объятиях ушибленные рёбра.
– Живы! – ответил Дан, поглядев на виновников переполоха. – Но, кажется, они теперь дебилы!
– Чтоб меня…
– О-о-о-о!
– Во всяком случае… Разговаривают, как дебилы! – добавил Дан.
Если ты поступаешь, как дебил, выглядишь, как дебил, и говоришь, как дебил – оправдаться бывает сложно. Хотя Ларс вообще-то честно пытался, но чуть позже.
– Мика! Живо за штурвал! – тем временем громыхнул шкипер. – Метены, держитесь там! Я уже иду на помощь!
Пока Мика подменял Одрика, пока тот спускался, рыбину окружили любопытствующие касадоры. Это создание Божие вымахало в длину до десяти ярдов. Мощные, перевитые жгутами мышц передние плавники, хоть и могли приподнять тушу, но основную двигательную функцию всё же выполнял длинный хвост.
Туловище было округлым, как у головастика. Из тупорылой широкой морды тянулись длинные толстые усы – по несколько штук с каждой стороны. Причём они росли как над пастью, так и под ней, со всех сторон окаймляя огромный зубастый рот.
– Метены, познакомьтесь! Типичный родич некоторых речных обитателей, которых мы встретим на востоке! – подоспевший Одрик представил гостя, жестоко убиенного на борту «Салли». – Я бы назвал их мерзкими тварями, но – Боже! – у них такое шикарное нежное мясо!..
С этими словами шкипер, с ножом в руке и таким плотоядным выражением на лице, что даже Дану стало не по себе, упал на колени и принялся вспарывать рыбине живот. Впрочем, Одрик не соврал: мясо и в самом деле оказалось восхитительным. И это несмотря на то, что у хищников, как говорят, обычно мясо жёсткое. А усач был именно хищником. Острые зубы-резцы в пасти и следующие за ними шипастые пластины, способные перемолоть, наверно, даже камень, не оставляли сомнений.
Минус у рыбы был один – если, конечно, не считать размеров и агрессивности. Её потроха воняли так, что даже ко всему привычные касадоры с центральных равнин утирали выступившие на глазах слёзы…
Вадсомад Старган, баржа «Салли», Верхние течения Нигад-бех, 28 июля 1936 года М.Х.
Местность по берегам реки начинала меняться. Всё реже попадались человеческие поселения, всё гуще были береговые заросли. К тому же, и сама река значительно сузилась.
А вода изменила цвет, став зеленоватой из-за ряски и водорослей. Теперь мало было зачерпнуть её ведром на верёвке – надо было дождаться, когда появится освобождённое от водорослей пятно. И потом ещё пропустить воду через тканевый фильтр в несколько слоёв.
А утром взглядам касадоров открылось то, что… Наверно, можно было назвать полноценными деревьями – но с очень большой натяжкой. Они напоминали пальмы Старого Эдема, только не с одной копной зелени на вершине, а с десятком, раскиданным по всему ветвистому стволу. На время зенита, как и вся флора Марчелики, эти листья сворачивались в трубочку. И снова раскрывались, когда становилось не так жарко.
У подножия стволов, покрытых гладкой корой, виднелись разномастные растения нижнего уровня. Густые заросли, расчётливо спрятавшиеся в тени деревьев, явно здесь процветали.
Впрочем, как и представители малоизвестной людям фауны.
– Никто сюда не суётся, – пояснил шкипер, когда экс-фермер Николас Маркиаторе решил узнать побольше о местной экосистеме. – Вон! Видишь на ветке что-то красное?
– Вижу, – согласился Николас.
– Это, брат, местный ядовитый червяк! – пояснил Одрик. – Один укус, и через минуту… Э-э-э-э-э!
Шкипер обхватил руками свою шею, будто собираясь удавиться, высунул язык и принялся резко дёргаться. А потом заразительно захохотал.
– У вас странные представления о смешном, метен! – грустно заметил Лилия Нуар, услышав разговор. – Обычно в таких ситуациях надо плакать…
– Ну вот ещё!.. Зачем плакать о придурках, который суются в этот лес, мешо?! – возмутился Одрик и снова засмеялся. – Пускай они лучше плачут!
Но настроение делиться знаниями у него всё-таки пропало, и метен Тойер гордо удалился в надстройку, где располагалась его каюта. Николас глянул на Лилию с лёгким раздражением, но не стал ничего комментировать. Тем более что девушка вообще в первый раз – за всё время, проведённое в вадсомаде – доставила хоть какие-то проблемы.
Жила она в фургоне Пеллы, куда её определили из-за неспособности к управлению колёсным транспортом. Пелла и то лучше справлялась со своим жилищем и запряжёнными в него воллами. А вот Лилии обучение давалось тяжело. Девушка исправно привлекала внимание мужчин, но почему-то никак не могла заслужить внимания воллов – они её просто игнорировали.
И вот первые тридцать дней в новом мире позади! Набран вес и статы, основан посёлок, потрачены первые жизни, пройдены тяжелейшие испытания… Это были самые лёгкие тридцать дней, Игрок! Впереди только боль, страдания и унижения! И постарайся сделать так, чтоб это были не твои боль, страдания и унижения… Что? Обойтись без этого? Нет, нельзя! Аудитория Жертв Жадности требует над тобой издеваться, и никого не интересует твое мнение по этому поводу!
Здравствуй, Игрок! Поздравляем! Ты стал жертвой своей жадности и участником одноимённой игры! Просто знай: ты сам хотел получить 7 миллиардов рублей за участие в нашем шоу. Хотя ты верил, что собираешься принять участие в совершенно безопасном социальном эксперименте. И помни – это игра. Здесь есть игровые условности. Но помни и том, что это твоя жизнь. Целых 300 жизней!.. Не благодари… У тебя есть немаленький мир, который можно исследовать! И есть ещё много таких же жадных придурков!
И кто этот умник, копавшийся в моём коде?.. Игрок, молчи!.. Кому там не терпится нарушить все договорённости?.. Игрок, молчи!.. Кто тут решил, что может сам определять правила игры?!.. Игрок, молчи, кому сказали!.. Здесь я — система, правила и тамада! И ни один разумный не имеет права совать свой нос в мой изначальный код! А раз сунули носы, то сами напросились! Игрок!.. Вот теперь иди сюда и слушай!.. Нет-нет, всё ещё молчи! Просто слушай!.. У меня есть для тебя ма-а-аленький квест! Там, буквально, и делать ничего не надо.
Нельзя вечно лопать кокосы и прохлаждаться на пляже, Игрок! Нельзя стоять на пути прогресса — по нему надо бежать семимильными шагами! Что ты там бормочешь? Пять рабочих дней и два выходных?.. Это ещё что такое?!.. Значит, ты думаешь, что тебе было тяжело все эти три прошедших месяца? Ты думаешь, что можно выехать на былых заслугах? С этого дня ты работаешь «три на три»: три дня рабочих, три дня боли. И не забывай смотреть на небо…
Ты занят, Игрок? У тебя война, которая отнимает все силы и время? И ты правда думаешь, что твой междусобойчик с соседями важнее зрительских желаний и обкатки новых способов вывести тебя из себя? Впрочем, думать – это не твоя задача, верно... Воюй, Игрок! Возможно, этот кровавый опыт тебе очень скоро пригодится...
Это старый узел с древней и кровавой историей. Здесь нечего делать пришлым. Им не найти союзников и друзей среди местных обитателей: вокруг только враги. Но надо сражаться, надо выживать – и тогда, возможно, падёт Крепость Призраков, и загорятся новые знаки Порядка на древней пирамиде. Вот только Хаос тут, совсем рядом, и готов в любой момент идти в наступление. И у него хватает порождений и чудовищ, чтобы этот осколок мира вздрогнул от ужаса.
Типичный представитель «золотой» молодежи из-за «пошлой» дележки огромной корпорации безвременно ушедшего отца, оказывается запертым в другом мире. Где оборотни, нежить и прочие твари обычное явление, где слово сильнейшего есть закон, и дороги назад нет. Остается только одно, крепче стиснуть зубы, сжать в руке меч и занять свое место под новым солнцем, нового мира.
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Неспокойно что-то в мире… А всё Марчелика виновата! Старый Эдем шлёт странные приказы губернаторам и наместникам, ривы лютуют, а касадоры заседают на собраниях вместо того, чтобы собирать специи и гонять аборигенов. Всё в мире меняется… И только Дан Старган со своими отморозками плевал на все изменения с высокой скалы против ветра — и не промок. У них есть свои цели, и они их обязательно достигнут — если, конечно, будут живы. Но касадоры — мало того, что люди живучие, так ещё и упрямые, как те воллы, на которых они ездят.
Неспокойно что-то в Марчелике в последнее время… Погибают старые и опытные касадоры. Падают объёмы специй для метрополии. Люди с татуировками в виде буквы "Δ" подминают под себя власть. По пыльным равнинам, где катятся полные специй и драгоценных металлов роллфельды, под палящим солнцем, в зените которого всё живое в трубочку сворачивается, едут молодые касадоры во главе с Даном Старганом. Очень им хочется узнать, кто же сломал их привычную жизнь. И зачем? Горе тем, кто не хочет им рассказывать правду.