Одна помолвка на троих - [13]

– Вот ты сегодня вернешься домой, ляжешь спать, подкатишься Роману под бочок… – Взгляд Кареткиной неожиданно налился злобой.

– Если бы ты не прогнала Петухова, тоже могла бы спать у него под бочком. Он ведь хороший парень. Не понимаю, что вдруг на тебя нашло?

– Хороший парень, но ты бы в такого не влюбилась, – обвиняющим тоном заявила подруга.

– Просто потому, что я влюбилась в другого. О, кстати! Хочешь, покажу приглашения на свадьбу? – В этот момент мобильный телефон в сумочке Агаты пронзительно зазвонил. – Погоди, я сейчас…

Она достала телефон, зажала его между ухом и плечом и, крикнув «алло!», достала из портфеля картонную коробку.

– Погляди, какая прелесть, – сдавленным шепотом сказала она, сунув добытую вещь Кареткиной в руки.

– Что ты там шепчешь? – донесся до нее глубокий, красивый голос, при первых звуках которого по позвоночнику Агаты всегда пробегала стая восторженных мурашек. – Говори громче, мой жаворонок! Это твоя бабка Изольда.

Как будто ее можно было не узнать!

– Господи, как я рада тебя слышать! Как твои дела? Как себя чувствуешь? – зачастила Агата.

– Чувствую себя, как хавронья, которую привезли на ярмарку. Не то продавать будут, не то сразу резать. Ты знаешь, что я в Москве?

– Серьезно?!

– Ну, то есть не совсем в Москве, а… Святослав, где я нахожусь? – спросила она в сторону требовательным тоном. – Говорят, я нахожусь на Новой Риге. Не знаю, что это такое, но все вокруг выглядит так, будто должно охраняться государством.

– Это тебя Святослав туда привез? – догадалась Агата. – В гости, как я полагаю?

– Нет, насовсем. Выписал единственную доступную бабку сидеть со своими чадами. У сопливцев, понимаешь ли, обнаружился актерский дар. Я должна буду погружать их в атмосферу театра. Кроме того, маленькую Настю сразу начинает тошнить, когда в доме появляется новая няня. – Она понизила голос: – Или от няней начинает тошнить жену Святослава, я точно не поняла.

И Изольда Борисовна басом прохохотала что-то вроде музыкального фрагмента. У нее всегда это получалось неподражаемо. Было слышно, как где-то неподалеку завизжали дети. Кажется, они были в полном восторге от бабушки.

Агата страшно удивилась, что Святослав – не то ее троюродный, не то четвероюродный брат, которого она видела в последний раз лет в пятнадцать, – оказался столь человечным и чадолюбивым. Когда она училась классе в пятом, ей казалось, что братца вырастили в пробирке. Насколько она помнила, в то время он был тощий, прилизанный и разговаривал голосом Пятачка из мультика про Винни Пуха. Постоянно мыл руки с мылом и по первому требованию рассказывал взрослым обо всех своих школьных достижениях.

– Погоди, погоди… Так тебя забрали насовсем? – не поверила Агата. – А как же сцена? Твой родной театр? Твой партнер по спектаклям?

– Партнер ушел на пенсию, – вздохнула Изольда Борисовна, – а театр остался стоять. И надо тебе сказать, когда я уезжала, плакала именно я. А он и слезинки не проронил, подлец. Бывшая прима провинциальных подмостков – вот кто я теперь такая. Хотя примой-то я была давно, а в последние годы играла злобных старух и грозных цариц. Так что пора и честь знать.

– А как же твои кошки? – не желала сдаваться Агата. У нее все никак не укладывалось в голове, что Изольду Борисовну вырвали из привычной среды. – Что ты с ними сделала?

– Знамо что! Рассовала по котоноскам и привезла с собой. Всю дорогу бедняжки орали так, будто март наступил еще в прошлом году, а они только сейчас спохватились.

– Тебя что, везли на машине? Из такой дали?

– На «БМВ», – сообщила Изольда Борисовна. – А шофером был негр в фуражке. Нет, вообрази? Может, это теперь у банкиров такая мода и я совсем отстала от жизни? Но, когда я уселась рядом с этим типом, мне показалось, будто я Скарлет О'Хара и мисс Дэйзи в одном лице. И клянусь, кожа этого шофера блестела, как моя новая сумочка!

Агата неожиданно сообразила, что улыбается – рот до ушей. Подняла глаза на Кареткину, которая, по идее, все это время должна была восхищаться приглашениями на свадьбу, и наткнулась на ее откровенно завистливый взгляд. «Светка в своем репертуаре, – пронеслось у нее в голове. – Наверняка сидит и копит в себе обиду на то, что у меня есть бабушка, а у нее нет».

На самом деле Изольда Борисовна роль бабушки всю жизнь исполняла из рук вон плохо. Агате она всегда представлялась Незнакомкой из пьесы Себастиана «Безымянная звезда». Прилетела, сверкнула – и привет. Она была яркой, умной, доброй, но совершенно не умела поддерживать отношения. Даже с единственной родной внучкой, которую любила всем сердцем. Врываясь в жизнь Агаты примерно раз в год, она осыпала ее поцелуями, давила в нежных объятиях, обещала писать, звонить, приезжать, слать открытки и подарки, но все заканчивалось короткими телефонными разговорами и дикими сожалениями, что «чертов театр» сожрал ее вместе с кишками и совестью.

– Я рада, что ты воспринимаешь все так оптимистично, – сообщила Агата. – Мы ведь сможем увидеться? Мне как раз нужно порасспросить тебя кое о чем…

– Ну конечно, мой жаворонок! Святослав обещал не надевать на меня строгий ошейник. Мелкие сопливцы иногда выбираются из дому с собственными родителями, и в такие дни я надеюсь на увольнительные. Ты видишь, как мне повезло. Я всю жизнь жила в свое удовольствие и должна была умереть в канаве, в нищете и беспросветности. Но мне подфартило! Наверное, потому, что я такая незаурядная…