Одна маленькая вещь - [16]

Единственная ценная информация, которую мне удается найти, – это снимок. Все газеты печатали лишь одно фото Чарльза Доннели, и этот парень совсем непохож на того, которого я встретила на вечеринке. Неудивительно, что я не узнала его. Во время процесса он был с короткой стрижкой, черты лица были мягче, почти детские, без растительности на щеках. Губы казались пухлее, а сейчас они – одна тонкая, сжатая полоса.

Я дотрагиваюсь пальцами до экрана компьютера и провожу по губам Чарли на портрете. Сожалеет ли он о том, что сделал? Хотел бы никогда не красть ту машину, не превышать скорость, не сбивать мою старшую сестру?

Представляю себе эту ужасную картину, и мне становится плохо. Но это не значит, что я собираюсь занять оборону, вооружиться вилами и пойти к дому Чейза с воинственно настроенной толпой. Я хочу поговорить с ним. Если бы у меня был телефон, я бы знала его номер и… И что? Написала бы ему? Позвонила? Что, черт побери, я скажу парню, который сбил мою сестру?

Динь.

Со звонком всплывает окно чата. Это Скарлетт. Смотрю в открытый дверной проем. К счастью, родителей не видно. Убираю звук чата и читаю сообщение Скар.

Ты там, детка?

Да, – быстро печатаю ответ. – Родители не отняли ноут.

О, идеально! Это так же хорошо, как и эсэмэски.

Ага.

Не могу поверить, что твои родители не рассказали тебе о возвращении ЧД.

Они были слишком заняты снятием двери в мою комнату.

ЧТО? Ты же шутишь, да?

Вовсе нет. 1 сек.

Я поднимаю компьютер и разворачиваю его так, чтобы веб-камера смотрела на дверь. Делаю фото, загружаю его в чат и отсылаю. Ответ Скарлетт приходит быстро, она, как и ожидалось, шокирована.

О БОЖЕ! ОНИ НЕ МОГЛИ!

О, они смогли.

Я слышу мягкие шаги по лестнице и ругаюсь про себя. Прекрасно.

Должна бежать, – пишу я Скарлетт. – Скоро вернусь.

Я успеваю свернуть окно чата как раз в тот момент, когда мама появляется в дверях.

– Мы можем поговорить? – тихо спрашивает она.

– Я делаю уроки, – резко отвечаю я.

– Лиззи.

– Бэт.

Она вздыхает.

– Бэт.

Я сосредоточенно смотрю на экран. Мама не видит его и не знает, что я рассматриваю заставку, где изображены я, Скарлетт и Мейси на озере прошлым летом. Она не уходит. Мама стоит тихо, терпеливо выжидая. Наконец я испускаю громкий стон и отвечаю:

– Ладно, говори.

Мама входит в комнату и садится в кресло у письменного стола. Я закрываю компьютер и жду.

Она начинает:

– Мы с твоим отцом обеспокоены…

Я не могу сдержаться:

– Что еще?

– Бэт, – говорит она с упреком.

– Прошу прощения.

– Мы обеспокоены тем, что этот мальчик может оскорбить или расстроить тебя в школе.

Я встречаю ее взгляд.

– С чего бы ему оскорблять меня?

– Потому что ты – напоминание о том, что он сделал с нашей семьей, с этим городом. Людям не нравится, когда им напоминают об ошибках. Иногда в ответ они становятся агрессивны. – Она поджимает губы. – Я не хочу, чтобы этот мальчик околачивался рядом с тобой, Лиз… Бэт.

Я немного смягчаюсь, потому что признательна маме за попытку звать меня Бэт. Она прилагает усилия. В отличие от отца, который не хочет даже пытаться.

– Мы с твоим отцом попробуем добиться, чтобы его убрали из вашей школы. Но мы не можем ручаться, что это получится.

Она ведет себя так, будто это я потребовала от них убрать Чарли из школы. Но это не так.

– Я не прошу вас ничего делать. Мне все равно, что он ходит со мной в одну школу.

– Да тебе стало плохо сегодня от одного его вида! – Мама явно поражена. – Он опасен для твоего душевного здоровья и самочувствия. Обещаю: мы сделаем все возможное. Но на случай нашей неудачи ты должна дать слово, что будешь держаться подальше от него.

У меня вырывается истерический смех. Черт возьми, слишком поздно, мама!

– Мы не позволим ему снова причинить вред тебе или нашей семье, – говорит она, и свирепость ее тона пугает. – Я не позволю ему. Он уже забрал у меня одну дочь, и… – ее голос срывается, и она делает глубокий вдох.

Боль в ее глазах подрывает мою решимость. Раньше мы были близки. В детстве она брала меня раз в месяц на прогулку. Только мы вдвоем. Думаю, этим мама хотела показать, что любит меня так же сильно, как и Рейчел. Хотя я знала, что Рейчел была ее номером один, но меня это не огорчало. Наверное, первенец – всегда самый любимый ребенок. По крайней мере, пока Рейчел была жива, у меня были нормальные родители. Сейчас мне этого не хватает.

– Он не причинит мне вреда, мама.

Кажется, она не слышит меня.

– То, что ты сказала вчера. О том… о том, что это тюрьма. – Она поднимает на меня взгляд: в нем столько страдания. – Этот дом – не тюрьма, Бэт. Это рай, единственное место, где ты по-настоящему в безопасности. Тут тебе ничто не грозит.

Я смотрю на нее. Да неужели? Меня уже ранят в этом доме. Они душат меня своими страхами. Сняли мою дверь, забрали телефон, а заодно – и личную жизнь.

Мама с ума сошла, если верит, что я чувствую себя тут в безопасности.

Она так же безумна, как и я, когда думаю, будто смогу притвориться, что не спала с парнем, который убил мою сестру.

8

На следующее утро возле шкафчиков меня поджидают Скарлетт и Джефф. Скарлетт тут же кладет руки мне на плечи и хнычет:

– Как плохо, что у тебя нет телефона.