Одиссея подводного диверсанта - [26]

- Понял.

Мы выскакиваем с Розой на пирс.

- Куда же все таки мы пойдем, Николя?

- Пойдем пошатаемся среди кабаков и рыбаков, попытаемся у кого-нибудь получить хоть маленькую зацепку, про судно и потерявшихся морских диверсантах...

- Пошли.

При выходе из порта на нас набрасывается несколько фотокорреспондентов.

- Донна Роза, как вы себя чувствуете на родине?

Ну и таможенник, уже всем раззвонил. Она сразу выпрямилась, глаза засветились. Мне, чтобы не попасть под блики фотографов, сразу пришлось встать к ним спиной и, расставив руки, теснить корреспондентов.

- Пропустите, пожалуйста, пропустите, пожалуйста.

Они приняли толчки как должное, а Розу уже несло.

- Конечно Майорка не совсем моя родина, родина там на континенте, но вы знаете, как первый раз приятно чувствовать себя среди своих по крови, по языку.

- Вы вернетесь в Испанию?

Я уже пробил ход среди нескольких фигур и, схватив дочку Диего за руку, тащил за собой. Она упиралась и пока я ее буквально волок по асфальту, успела все же ответить на вопрос.

- Очень хотелось бы, но мы с отцом не знаем, как к этому отнесется правительство.

Тут я сильно рванул за руку.

- Ой.

- Быстрей, мы опаздываем, - шипел я.

Она пришла в себя и вдруг побежала к ближайшему такси.

- Такси...

Мы сидим в машине и едем неизвестно куда.

- Прости меня, Николя.

- Ты меня подставила. Вдруг кто то успел меня сфотографировать, теперь фото попадет кому нужно и... вся операция провалилась.

- Что же делать? Виновата я, извини.

- Куда мы едем?

- Не знаю.

- Тогда скажи шоферу, чтобы подкинул нас к какому-нибудь ресторану, кабаку, только куда-нибудь поесть.

Между Розой и шофером происходит бурный разговор.. Машина останавливается. Роза швыряет шоферу деньги и мы выскакиваем на улицу.

- Чего вы там не поделили?

- Этот, гнус, сказал, что импортных проституток терпеть не может, так как своих девать некуда.

- Надеюсь ты ему достойно ответила?

- Конечно.

Я оглядываюсь и тут вижу шикарное казино.

- Слушай, вот что нам нужно.

- Казино? Ты хочешь играть?

- Нет. Но у меня в команде есть жулик, который это сделает.

- Этот тот, кто понравился папе и он нас познакомил?

- Да.

- Он какой то скользкий. Мне так, совсем не нравится.

Мы прошатались в городе до обеда, так ничего и не узнав.

Вернувшись на катер, я вызвал на палубу Николаева и повел его на корму.

- Алексей Викторович, наша прогулка в город ничего нам не дала. Мы осторожно пытались задавать вопросы пьяницам, проституткам, другим людям и ничего... Придется потрудиться тебе.

- Так что же нам конкретно нужно узнать?

- Первое, где может быть спрятан наш, поднятый со дна морского, сухогруз "Капитан Игнатьев"? Второе, что известно о пропавших пловцах? У меня появилась идея, сходи-ка ты в казино, поиграй... там, народ здесь уж больно жадный, может что и вытянешь.

- Ха... Играть надо на деньги. Гоните мне десять тысяч долларов. Ведь арендовали вы эту посудину за десять.

- Бери.

Я достаю из прорезиненного мешка деньги и отсчитываю Николаеву нужную сумму.

- Вот это жизнь. Завтра утром я приду.

- Приоденься.

- Все будет как надо, капитан.

Через десять минут, с иголочки одетый в цивильный костюм, Николаев сошел на берег.

Солнце только что взошло, когда меня вахтенный попросил наверх. К пирсу подъехал черный "шевроле". Два дюжих молодых человека, в весьма приличных костюмах, бережно вывели совершенно пьяного Николаева. Они дотащили его до катера и передали нам, потом вежливо попрощались.

- Эй, Николаев.

Мычание в ответ.

- Давай дотащим его до койки, - прошу я вахтенного.

Мы вываливаем вялое тело в гамак. Я пытаюсь расстегнуть рубашку и тут из-за пазухи посыпались пачки долларов, собираю их и пытаюсь сосчитать, да здесь 180 тысяч долларов. Да что же он, играть пошел или дело делать?

Николаев проснулся через шесть часов. Мне сразу же доложили об этом. Как только он привел себя в порядок, я попросил зайти его в капитанскую каюту, где уже сидела Роза и дон Диего.

- Так ты с нами чем-нибудь поделишься? - спросил я его.

- Естественно у меня есть новости. Только дайте немного воды.

Руки потянулись к графину, но я его быстро перехватил.

- Это потом, сначала все сведения.

- Хорошо, - вздыхает он. - Значит так. О "Капитане Игнатьеве" здесь знают только то, что он потонул. Правда мне, один типчик шепотом сказал, что все корабли или суда, списанные, подбитые или взятые в плен, свозят на остров Миноса. Поэтому, если где и спрятать сухогруз, то только там. Даже отвезти в другой порт нельзя, так как на Средиземном море все становится сразу известно.

- В каком местечке кладбище кораблей?

- Недалеко от порта Махон.

- Почему же их не отправляют на переплавку?

- Вот это я не узнавал, но думаю, есть юридические затруднения, то владельцы забывают, то не хотят, а может их теперь и нет.

- Что еще?

- Со мной пил один миллионер. Он сказал, что слышал от одного английского капитана толи Перри, толи Стеимли, что им на кладбище под Махоном удалось ловко раскинуть сети и поймать несколько групп русских диверсантов.

- Вот ваша вода, товарищ капитан-лейтенант, наслаждайтесь.

Я передаю ему графин. Николаев быстро делает несколько глотков, потом ставит его на стол.