Одиссея авианосца «Энтерпрайз» - [27]

Тем временем «Энтерпрайз» все утро крейсировал неподалеку от Вотье. В 12 часов, когда к авианосцу присоединились крейсеры и эсминцы сопровождения и когда вернулись все самолеты, первая ударная группа легла на обратный курс — на Гавайи. На борту «Энтерпрайза» царило всеобщее ликование по поводу столь легко одержанной победы. Еще бы: ведь для американских моряков и летчиков разгром японцев на Маршалловых островах был своего рода реваншем за бесславное поражение в Перл-Харборе.

В 13 часов справа по курсу эскадры, на двухкилометровой высоте, из-за облаков показались, пять японских бомбардировщиков, летевших клином. Корабли прикрытия встретили их мощным артиллерийским огнем. Морякам на «Энтерпрайзе» казалось, что от неприятельских самолетов вот-вот ничего не останется. Однако те, несмотря ни на что, продолжали лететь буквально напролом, не обращая никакого внимания на грохот рвущихся в небе снарядов. Впрочем, пальба оказалась малоэффективной: в пылу настоящего боя артиллеристы как будто напрочь забыли все премудрости, каким научились во время учений. Кроме того, своей не умолкающей ни на минуту стрельбой они мешали взлететь истребителям прикрытия, чтобы достать неприятельские самолеты с воздуха. И тут вдруг палуба «Энтерпрайза» резко накренилась — авианосец начал маневрировать, переходя то на один галс, то на другой; примеру флагмана последовали и корабли сопровождения. Вскоре моторы неприятельских бомбардировщиков ревели уже прямо над головой. И моряки на «Энтерпрайзе» увидели сверкающие, точно игрушечные шарики, бомбы, которые, казалось, сыпались прямо на них. Через мгновение-другое вокруг авианосца взметнулись водяные столбы высотой метров сорок-пятьдесят.

К счастью, первые пятнадцать бомб одна за другой упали в море. Но осколками одной из них, разорвавшейся у самого борта «Энтерпрайза», смертельно ранило боцмана и перебило топливный трубопровод, вследствие чего на авианосце вспыхнул пожар, который благодаря сноровке и слаженным действиям пожарной команды удалось, однако, быстро потушить.

Сбросив все бомбы, японские самолеты пронеслись в каких-нибудь пятистах метрах над авианосцем. Потом вдруг головной бомбардировщик круто взял влево и, виражируя змейкой, начал пикировать на корму авианосца, открыв при этом огонь из всех пулеметов. Он снижался с ужасающей быстротой, словно обрушившаяся прямо с неба  каменная глыба, несмотря на рвущийся ему навстречу град снарядов. В тот день американцы впервые стали свидетелями того, как атакует «самолет-самоубийца», пилотируемый летчиком-смертником — камикадзе.

У нас еще будет время поговорить о камикадзе подробнее, тем более что легенды о них ходили уже в самом начале войны. А что до «самолетов-самоубийц», то на самом деле они появились — вернее, получили широкое распространение — лишь к концу войны. Вначале же их можно было по пальцам пересчитать. Как правило, такой самолет поднимался в воздух, чтобы уже никогда не вернуться на базу он был под завязку напичкан взрывчаткой — и обрушивался на цель всей своей смертоносной массой. В японских ВВС даже существовали специальные «эскадрильи-самоубийцы», но созданы они были опять-таки в конце войны. Так что поначалу пилот выбирал участь камикадзе, так сказать, по собственному усмотрению — в основном из чисто фанатических побуждений. Хотя чаще всего он становился самоубийцей поневоле: видя, что машина получила серьезные повреждения, и понимая, что до базы ему не дотянуть, летчик предпочитал направить самолет прямо на цель, чтобы уничтожить ее любой ценой.

Итак, неприятельский самолет-болид, казалось, того и гляди рухнет на палубу «Энтерпрайза». Но в последнюю секунду бомбардировщик, изрешеченный пулеметными очередями и снарядами, резко отвело в сторону — задев фюзеляжем корпус авианосца, ближе к корме, он потерял крыло, обдав при этом палубу потоком горючего из расплющившегося топливного бака, и с оглушительным скрежетом рухнул в море, тотчас же отправившись ко дну. Слава Богу, что капитан Мюррэй, командир «Энтерпрайза», вовремя скомандовал развернуть корабль, иначе пиши пропало. Единственной неприятностью столь поразительной, невиданной доселе атаки было то, что камикадзе, падая, зацепил крылом — тем самым, что отвалилось при ударе о кормовой борт авианосца, — американский самолет, стоявший в ряду самым крайним, и помял его фюзеляж. Хотя пожара за этим не последовало, впечатление от увиденного оказалось ошеломляющим. Причем настолько, что даже после того, как остальные японские бомбардировщики убрались прочь, матросы-артиллеристы на «Энтерпрайзе» словно завороженные еще долго палили им вдогонку, расстреливая пустынное небо: им повсюду мерещились «самолеты-самоубийцы»...

Вслед за тем ударная группа продолжила свой путь дальше. Внезапно, часов около двух пополудни, из облаков вдалеке вынырнул японский поплавковый гидросамолет. Но истребители прикрытия сбили его еще до того, как он успел приблизиться к кораблям. И снова восстановилась тишина — на море и в воздухе. Корабли шли на восток-северо-восток со скоростью 25 узлов. Тень от кораблей быстро скользила по сверкающей в лучах закатного солнца поверхности моря. И  вдруг сзади по курсу, на высоте 5000 метров, истребители верхнего эшелона прикрытия засекли два больших японских бомбардировщика. И вновь нервы у моряков натянулись как струны.