Одинокое путешествие накануне зимы - [29]
— Не знаю, заеду сейчас к сыну… — ответил Иван неопределенно, захлопнул дверцу и свернул на деревенскую улицу.
Быстро не получилось. Пока ждал автобуса до райцентра, потом ехали долго. На рынок, в магазин, на почту… И все это время не шла у Васи из головы наглая Иванова улыбочка. Вася отчего-то ее боялся, все спорил и ругался с Иваном. В конце концов он так разволновался, что, ожидая обратного автобуса, зашел в столовую и выпил там пива, салатом закусил. Потом за остановкой и водки добавил из горлышка. Так что в автобус садился веселый и успокоившийся.
Последние семь километров шел пешком до деревни и еще добавлял из бутылки. Вечерело быстро, дорога толсто была укрыта пушистым снегом, даже их утренних следов не угадать. Хорошо, думал Вася, этот снежок за меня — теперь уже никаких следов не найти! Снег то прекращался, то снова завешивал плотным тюлем сереющее небо. Вася останавливался, смотрел, выпивший и чувствительный, как вечерние засыпающие снежинки медленно опускаются на лесную дорогу. И думал о том, как он сейчас выпьет еще.
Отпирая хату, увидел, что метла стоит не на своем месте. Пьяный-пьяный, а спустился с крыльца посмотреть — кто это тут был, чего мёл? Так и дошел до шифера — один сломанный лист стоял у стены дома. Самой кучи как и не было! Он закрутил нетрезвой головой, зачем-то полез по сугробу дальше за дом… Не было! Только этот, косо, поперек сломанный лист.
Сердце у Васи оборвалось, потом застучало так, что в висках зашумело. Он сжал зубы и решительно двинулся на улицу, побежал даже немножко, но у калитки остановился. Пуговицу верхнюю расстегнул на фуфайке, шапку двинул на затылок. Нехорошо! Ой, Ваня, нехорошо! Про Ивана он сразу понял, кому еще-то? Он уткнулся себе под ноги: если Иван — следы трактора будут… Та-ак… Не видно было, сумерки зимние совсем загустели. Вася сбегал за фонариком, ходил, светил. Никаких, так чтобы понятно, следов не было — все скрылось под снегом, мать его!
Вася зашел в хату, взял оставшиеся полбутылки для начала разговора, но опять задумался: получается, если это Иван обокрал, он моей же водкой и обмоет это дело? Вася сел. Налил немного в стакан. Замер над ним. Потом вспомнил о пропаже, затряс в обиде головой, выпил и пошел к Ивану.
Вася до сорока пяти проработал инженером по технике безопасности на небольшой фабрике в столице, потом по знакомству оформил себе пенсию по инвалидности и навсегда уехал в деревню. В городе остались у него жена и двое детей, но они к Васе не ездили, и их никто никогда не видел. Вася к ним тоже не ездил и жил сам по себе. Жил, кстати, на одну пенсию. Огород сажал, одежду латал-перелатывал и всякое свободное время шел в лес, на речку или на озеро и обязательно приносил что-нибудь себе во двор. Рыбы, грибов-ягод, коряжку для ручки… чего-ничего, а пустой не приходил.
Иван, тот совсем другой. Всю жизнь прожил с женой в доме, который построил своими руками. Троих сыновей в люди вывел, и они бывали у матери с отцом по всем праздникам. Работал Иван механизатором в колхозе. Сытая да бездельная городская жизнь ему не нравилась. На Васькины воспоминания о том, какой у него на фабрике был отдельный кабинет и чего в том кабинете только не было: и инструменту всякого дефицитного, и спирту залейся, а бывали женщины в обеденный перерыв… — Иван только ухмылялся, но Вася видел, что завидует.
Деревня длинная. Пустые дома вдоль речки. По одному берегу — один ряд, по другому — другой. Получается, что речка вроде как улица. Вася идет, временами пьяно оскальзываясь, отмахивает одной рукой. Второй бутылку водки держит в кармане. Она бы и так не вылетела, но он крепко ее держит. Бутылка початая, и большой палец время от времени проверяет горлышко: не убегает ли водка от ходьбы?
Мысли все время путаются. Иногда он останавливается, наклоняет голову чуть набок и с прищуром смотрит на Ивана. «Что, Ваня, а?!» — Воображаемый Ваня молчит. «Что?!! Меня отвез, а сам ко мне во двор?!» И Вася еще злее прищуривается.
«Какой шифер, Вася? — оживает вдруг Иван. — Я у тебя не помню шифера. Ты когда же шифер-то купил?»
Вася ошарашенный встает среди дороги. И стоит столбом, рука в кармане изо всех сил сжала бутылку. Он медленно оборачивается на свой край деревни, ища поддержки у кого-то. Может, у своей столетней избы. Ничего не видно. Ночь. Снег валит. Ни одного фонаря целого. Ничего не понять. И само небо черно над кругом плывущей головой. «Беспросветная мамушка-Русь!» — тяжело вздыхает Вася. Мысли его такие же пьяные, как и он сам, и мамушка-Русь, не задерживаясь, покидает его голову. Он шагает дальше и улыбается уже Ивану, ему кажется, что Иван скажет сейчас, что он подшутил, они сядут и выпьют. И он рассказывает соседу, как ходил в ресторан в городке. Столовую называет рестораном, с приятным смешком повествует, как швейцар уважительно снял с него ватник. И как он дал швейцару мятую рублевку. Вася видит перед собой недоверчивую Иванову морду, вспоминает, что бумажных рублевок давно уже нет… мысли путаются, и вдруг опять жгуче ясно представляется Васе пустое место во дворе, оставшееся от шифера.
Книги Виктора Ремизова замечены читателями и литературными критиками, входили в короткие списки главных российских литературных премий – «Русский Букер» и «Большая книга», переведены на основные европейские языки. В «Вечной мерзлоте» автор снова, как и в двух предыдущих книгах, обращается к Сибири. Роман основан на реальных событиях. Полторы тысячи километров железной дороги проложили заключенные с севера Урала в низовья Енисея по тайге и болотам в 1949—1953 годах. «Великая Сталинская Магистраль» оказалась ненужной, как только умер ее идейный вдохновитель, но за четыре года на ее строительство бросили огромные ресурсы, самыми ценными из которых стали человеческие жизни и судьбы.
Икра и рыба в этих краях — единственный способ заработать на жизнь. Законно это невозможно. И вот, начавшееся случайно, разгорается противостояние людей и власти. Герои романа — жители одного из поселков Дальнего востока России. Охотники, рыбаки, их жены, начальник районной милиции, его возлюбленная, два его заместителя. 20 % отката. Секретарша начальника, буфетчица кафе, москвич-охотник, один непростой бич, спецбригада московского Омона. Нерестовые лососи, звери и птицы лесные. Снега, горы, солнце, остывающие реки и осенняя тайга.Читается роман, как детектив, но это не детектив, конечно… Это роман о воровской тоске русского мужика по воле.
Герои нового романа Виктора Ремизова «Искушение» пытаются преодолеть трудности, знакомые многим жителям страны. Но судьба сталкивает их с людьми и обстоятельствами, которые ставят перед ними большие и сложные вопросы жизни и любви. Банальные ситуации переворачиваются из-за небанальной реакции героев. В итоге – всем приходится пройти проверку сомнением и искушением.Роман вошел в шорт-лист премий «Русский Букер» и «Большая книга» 2016 года, а также в лонг-лист премии «Национальный бестселлер» 2017 года.
Это крепкая мужская проза. Но мужская — не значит непременно жесткая и рациональная. Проза Виктора Ремизова — чистая, мягкая и лиричная, иногда тревожная, иногда трогательная до слез. Действие в его рассказах происходит в заполярной тундре, в охотской тайге, в Москве, на кухне, двадцать лет назад, десять, вчера, сейчас… В них есть мастерство и точность художника и, что ничуть не менее важно, — внимание и любовь к изображаемому. Рассказы Виктора Ремизова можно читать до поздней ночи, а утром просыпаться в светлых чувствах.
Повесть про путешествие в одиночку по реке Лена — неподалеку от Байкала, в октябре, то есть на исходе здешней осени; под снегом, дождем, солнцем; с глухими лесами на берегах, оживляемыми только медведями, оленями, глухарем и другими обитателями; про ночевки, рыбалки, про виски перед сном и про одиночество, погружающее человека в самого себя — «…Иногда хочется согласиться со своим одиночеством. Принять его как правильное развитие жизни, просто набраться мужества и сказать себе: вот и все. Теперь все понятно и дальше надо одному… Может, и потосковать маленько, прощаясь с теми, кто будто бы был с тобой все эти годы, и уже не страшась ничего… с Божьей помощью в спокойную неизвестность одиночества.Это трудно.
Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.
«В этой книге я не пытаюсь ставить вопрос о том, что такое лирика вообще, просто стихи, душа и струны. Не стоит делить жизнь только на две части».