Одинокий тролль - [6]

– Подходим к барьеру, мэм, – негромко произнес Мияги, и она кивнула, бросив взгляд на экран. Корабли 92-го дивизиона двигались в идеальном порядке, и, если учесть, что совсем недавно ее люди были уверены, что находятся в глубоком тылу, Сантандер имела полное право гордиться ими.

– Передайте последние данные кораблю-курьеру, – приказала она.

– Слушаюсь, мэм.

Они забрались в такую глубь многомерных пространств, что до ближайшей базы космического флота беспилотный корабль-курьер доберется (если вообще доберется) через несколько недель. Но без него никто вообще никогда не узнает, что случилось с 92-м дивизионом, если он не вернется из сражения. Кроме того, нехотя признала Сантандер, даже если им удастся остановить кангов, скорее всего, никому из эскадры не доведется снова увидеть Терру. Она подумала, что ее подчиненные тоже это знают, и снова ощутила прилив гордости за своих людей.

– Барьер эта-диапазона через девяносто секунд, мэм.

– Запускайте курьера, – приказала Сантандер.

Коммодор ухватилась за подлокотники командирского кресла и стиснула зубы. Проход барьера всегда был нелегким делом, но при такой скорости, с таким градиентом каждый следующий переход переносить было тяжелее, чем предыдущий, а на этот раз…

Мир вздрогнул, словно его свела судорога. Мощный корпус «Защитника» завибрировал, тело коммодора скорчилось от страшной перегрузки. Сверкающие пятна заплясали перед глазами Сантандер, сердце дало сбой. Этот удар был невыносим, смертелен… но, к счастью, все кончилось так быстро, что сознание едва успело отметить случившееся.

Усилием воли коммодор заставила себя встряхнуться и преодолеть охватившую ее слабость. В конце концов, то же самое ощутили все ее подчиненные. Они живы – и это главное. Впрочем, все ли живы? Она взглянула на экран – и сердце ее сжалось сильнее, чем от перегрузок при проходе барьера.

– Мэм, – хрипло произнес Мияги, – «Берегущий»…

– Я вижу, Ник.

От горя она закрыла глаза. Три миллиона тонн стали и девять тысяч человек исчезли в одно мгновение! А она-то думала, что двигатели «Защитника» в худшем состоянии, чем на «Берегущем»…

– Залп выпущен третьим «Тролльхеймом»! – доложил офицер наблюдения.

– Цель? – резко спросила коммодор.

– Летят к «Часовому», мэм. Сканер обнаружил восемь ракет.

Восемь! Полный боекомплект кормовой батареи «Тролльхейма»! Сильный удар. Но все же недостаточно сильный, чтобы автоматически обеспечить успех.

– Выпустить имитаторы! – приказала Сантандер. – Готовность щитам.

– Есть, мэм.

Оба дредноута извергли из себя имитаторы. Хотя масса каждого такого кораблика была гораздо меньше ста тонн, а двигатели рассчитаны на ограниченную продолжительность полета, за свою недолгую жизнь они успевали принести огромную пользу: вражеские сканеры воспринимали их как настоящие звездолеты.

Перехватить ракеты кангов было невозможно, несмотря на изощренность высоких технологий; увернуться от них – тем более. Спасение зависело от кораблей-имитаторов и энергетических щитов, в изготовлении которых был особенно ощутим технологический перевес людей.

На многомерных ракетах, несшихся навстречу 92-му дивизиону, не было взрывающихся боеголовок. Они несли оружие пострашнее: мощные многомерные генераторы. Ракеты были огромных размеров – даже на «Защитнике» с трудом удалось разместить двадцать четыре штуки. Они занимали колоссальный объем, но сулили гибель любому противнику использующему многомерный двигатель. За микросекунду до соприкосновения с целью их генераторы выходили на предельную мощность, поле ракет, сталкиваясь с корабельным полем противоположной направленности, гарантированно вызывало потерю когерентности и гибель.

К счастью, многомерные ракеты кангов были намного «глупее» человеческих аналогов, а в данном случае им еще нужно было сделать с полдюжины трансляций «вниз», чтобы достичь «Часового». Если защитным системам 92-го дивизиона было сложно отслеживать траектории вражеских ракет, то и ракетам кангов приходилось в этих условиях полагаться исключительно на собственные системы наведения, да вдобавок они теряли энергию на всем протяжении ниспадающего градиента. Эти энергетические потери трансформировались в своего рода ударную волну перед ними, которая «слепила» их сканеры и резко снижала точность попадания. Чтобы на таком расстоянии до цели добиться насыщения противоракетного щита «Часового», все три «Тролльхейма» должны были бы полностью истратить свой боекомплект. Поэтому-то коммодор Сантандер была уверена, что приказ о запуске ракет отдал не тролль.

– Противоракетный щит включен, – сообщил Мияги, и коммодор кивнула в ответ.

Подобно любым устройствам активной обороны, энергетические щиты – последняя отчаянная попытка отразить удар врага – были наиболее действенны против ракет, догоняющих корабль с кормы после длительного полета. Принцип работы щитовых полей состоял в том, что сфокусированный поток энергии выбрасывался навстречу подлетающим ракетам. Дредноут класса «Страж» мог создать десять таких щитов, но каждый из них был сравнительно небольшого размера. Вся хитрость заключалась в том, чтобы направить их точно