Одинокий голубь - [31]

– Я бы не спешил считать это комплиментом, – усомнился Август. – Она следит за тобой, но не потому, что любит.

– Говори что хочешь, – возразил Калл. – Но я никогда кобылы умней не видел.

Август снова рассмеялся.

– А, так вот что тебе нужно? Ум? У нас с тобой противоположный взгляд на вещи. Именно умных и следует опасаться. Неважно, кто это – лошади, женщины, индейцы или еще кто. Я давно уже знаю, что у тупой лошади масса преимуществ. Тупая лошадь способна иногда ступить в яму, зато ты можешь спокойно поворачиваться к ней спиной и не бояться потерять кусок шкуры.

– Я предпочитаю лошадей, которые не заступают в ямы, – заявил Калл. – Как ты считаешь, кто-нибудь в самом деле гонится за Джейком?

– Трудно сказать, – ответил Август. – Джейк всегда отличался нервозностью. Он видел куда больше индейцев, которые на поверку оказывались кустами, чем любой другой из нас.

– Мертвый дантист – это тебе не куст.

– Нет, конечно, но здесь не все ясно насчет шерифа. А вдруг он не любил своего брата? А может, какой беглый пристрелит его до того, как он сюда доберется? А может, он заблудится и окажется в штате Вашингтон. А еще он может появиться завтра и всех нас высечь. Я не рискнул бы ставить деньги ни на один вариант.

Они немного помолчали, и единственным звуком был скрип лебедки, которой Дитц поднимал очередное ведро грязи.

– Почему бы не двинуть на север? – неожиданно для Августа спросил Калл.

– Ну, я не знаю. Я серьезно об этом не думал, и, насколько мне известно, ты тоже. У меня есть мнение, что мы уже маленько староваты, чтобы снова лезть в схватки с индейцами.

– Их не должно быть много, – заметил Калл. – Ты же слышал, что Джейк сказал. Там то же, что и здесь. А Джейк разбирается, какой край хороший, а какой нет. По его словам, там рай для скотоводов.

– Да нет, по его словам, там дикий край, – возразил Август. – Слушай, там ведь даже дома нет, где можно жить. Я уже достаточно поспал на земле, хватит. Мне теперь подавай хоть какую, но цивилизацию. Я обойдусь без опер и трамваев, но я хочу иметь приличную постель и крышу над головой на случай плохой погоды.

– Он сказал, там можно хорошо заработать, – продолжал Калл. – Похоже, что он прав. Кто-то должен там поселиться и получить эту землю. Предположим, мы будем первыми. Так мы сможем купить тебе сорок постелей.

Что удивляло Августа, так это не то, что предлагал Калл, но его тон. Уже многие годы Калл взирал на жизнь так, будто она в основном закончилась. Калл никогда не видел особых причин, чтобы чувствовать себя счастливым, но, с другой стороны, у него всегда была цель. Его целью было сделать то, что должно быть сделано, а вопрос о том, что нужно, решался довольно просто. Поселенцы в Техасе нуждались в защите от индейцев с севера и мексиканцев с юга. Работа рейнджера вполне подходила Каллу, и он выполнял ее с воодушевлением, которое можно было бы в другом человеке принять за счастье.

Но эта работа кончилась. На юге в защите нуждались в основном стада таких богачей, как капитан Кинг или Шанхай Пирс, у каждого из которых скота было больше, чем необходимо одному человеку. На севере войной с индейцами-команчи занялась армия и почти их прикончила, освободив от этой задачи рейнджеров, а раз ни Калл, ни Август военных званий не имели, в армии им места не нашлось. Поскольку вдоль всей северо-западной границы были построены форты, свободно передвигающиеся рейнджеры постоянно мешали армии – или армия мешала им. Когда началась Гражданская война, их позвал сам губернатор и попросил не уходить, поскольку большинство мужчин ушли в армию, а для защиты границы требовался по меньшей мере хоть один надежный отряд рейнджеров.

Именно это задание и привело их в Лоунсам Дав. После войны возник рынок скота, так что все крупные землевладельцы на юге Техаса принялись сбивать большие стада и гнать их на север, в Канзас, поближе к железной дороге. Когда наконец скот стал дичью и кустарниковые заросли наполнили ковбои и торговцы скотом, они с Каллом перестали быть рейнджерами. Для них не составляло труда перейти через реку, вернуться с сотней-другой голов скота зараз и продать его торговцам, которые ленились сами лазить в Мексику. Они до известной степени процветали. В банке Сан-Антонио у них на счету имелось достаточно денег, чтобы они могли чувствовать себя богатыми, если бы это их занимало. Но их это не волновало. Август точно знал, что в той жизни, которую они вели, Калла ничто особо не интересовало. У них были деньги, чтобы купить землю, но они этого не делали, хотя вокруг имелось еще полно земли, продававшейся за бесценок.

Они слишком надолго тут застряли, думал Август, когда он позволял себе призадуматься. Они были людьми на лошадях, не городскими жителями. В этом они куда больше напоминали индейцев, чем Каллу хотелось бы признать. Они жили в Лоунсам Дав уже почти десять лет, но та собственность, которой они владели, была так ничтожна, что ни один из них не пожалел бы ее, просто сел бы на лошадь и уехал.

По сути, Августу казалось, что именно это они оба и собираются давно сделать. Они ведь не из породы усидчивых, он и Калл. Время от времени они поговаривали о том, чтобы двинуть на запад от Пекоса, однако ни один из них никогда и не помышлял о Монтане. Но, яснее ясного, Калла идея захватила.