Один темный трон - [7]
— Они должны чувствовать, что мы стали злее, — отозвалась Джулс.
Джозеф шагнул к ней и прижал к себе, тихо целуя в губы.
— Для меня ты всё такая же прекрасная.
Роланс
— Все ли готово? — спросила Мирабелла.
— Твои стражи и приманка будут к вечеру, — ответила Верховная Жрица Лука. — Но люди заставили бы ждать тебя до утра…
Сердце королевы Мирабеллы на миг застыло. Она присела на один из маленьких диванчиков Луки, впёрлась локтем о полосатую шёлковую подушку и пыталась смириться со всем. Она ждала этой ночи с той поры, как Арсиноя предала её, послав медведя вперёд.
Дверь открылась, являя им Элизабет. Та быстро проскользнула внутрь, скрывая уют комнатки от шума храма. В храме Роланса не было больше покоя нигде, кроме личных комнат Луки. Все были заняты, от восхода до рассвета. Суетились жрицы, посетители жгли свечи для своей королевы или оставляли пожертвования — душистая вода, окрашенная ярко-синим или даже чёрным… Жрицы то и дело перебирали подарки, припасы — всё, чего хватило бы для принятия женихов.
Лука говорила королеве, что они просто перебирали коробки, но все знали, что с той поры, как вернулась Катарина, каждую посылку проверяли на наличие в ней яда.
— Элизабет, — промолвила Лука, — что задержало тебя? Чай уже почти остыл.
— Простите, госпожа Верховная, я просто хотела забрать мёд с пасеки, — она поставила маленькую полупрозрачную баночку на стол Луки — свежий мёд всё ещё стекал по её стенкам. Лука тут же потянулась ложечкой в банку и добавила немного сладости себе в чашку, пока Элизабет отряхивалась от пыли и устраивалась на своём месте. Щёки её всё ещё были румяны от спешки, а на загорелом лбу остались капельки пота.
— От тебя пахнет садом и жарой, — промолвила Мирабелла. — Что у тебя в кармане?
Элизабет потянулась к складкам мантии и вытащила маленькую лопатку с рукояткой, обёрнутой кожей.
— Сделала в центре. Можно привязать прямо к моей культе! — она вытянула руку, и Мирабелла увидела шрам вместо её кисти — жестокое напоминание о том, как жрицы отрубили ей запястье в качестве наказания за помощь в побеге Мирабеллы из города. — Его легко пристёгивать одной рукой, а мне теперь будет удобнее следить за овощами.
— Это просто замечательно, — промолвила Мирабелла, но её взгляд задержался на шраме.
Лука поставила перед ними две чашки.
— Итак, — промолвил Элизабет, — утром мы уходим? — она сделала несколько глотков своего чая и, выглянув из-за края чашки, посмотрела на Луку. — Не переживайте, Верховна Жрица. Мы с Бри сумеем обеспечить безопасность. Пока не разыщем королеву Арсиною в её лесу…
Мирабелла содрогнулась.
— Мне совершенно не нужна безопасность! Мне нужно отыскать свою сестру и выполнить свой долг. И я, Лука, не буду ждать до утра. Я уйду сегодня вечером.
Лука сделала большой глоток чая, за чашкой пытаясь скрыть свою улыбку.
— Я так долго ждала, пока в твоём сердце станет достаточно силы, чтобы убить сестёр, — примолвила она. — Но я боюсь, что ты можешь быть слишком опрометчива.
— Я готова. Арсиноя спустила своего медведя, и он убил наших людей. Жриц. Нельзя оставить такое без ответа.
— Но Год Вознесения только начинается. Мы столько всего способны сделать! Равно как и Арроны будут изо всех сил помогать Катарине.
Мирабелла сжала зубы. Лука почтит что добралась до неё. Мирабелла знала этот тон, знала, что её просто проверяют.
— Я не стану колебаться, — промолвила она. — И это Вознесение случится куда раньше, чем все ожидают.
— Ну, что ж, — усмехнулась Лука, — возьми хотя бы мою лошадь…
— Крейка? — переспросила Элизабет.
— Знаю, она не так прекрасна, как белые храмовые лошади, — отозвалась Верховная Жрица. — И не так хороша, как те чёрные лошади, что отправят твою приманку в Индрид-Даун, но она сильна и быстра, и много лет она была моей надежной помощницей во всех путешествиях.
— Сильна и быстра, — раздумывая, протянула Мирабелла. — Ты полагаешь, что мне придётся бежать.
— Нет, — тихо ответила Лука. — Но я должна попытаться защитить тебя в том, в чём могу, — она подошла к столу и положила руку на плечо королевы, когда сквозь стены храма прорвался крик. Все они быстро вскочили на ноги.
— Что случилось? — спросила Элизабет.
— Сиди здесь, — приказала Лука, но Мирабелла и Элизабет всё равно бросились за нею, помчались по лестнице, сквозь дверь выбираясь в длинный восточный зал и к верхним кладовым.
— Главная! — кивнула Элизабет.
Крик вновь разрезал воздух зала. В нём было так много паники и бесконеной боли! Жрицы кричали, издавали испуганные приказы. Когда Мирабелла открыла дверь, вспыхнули белым мантии бегающих жриц.
В углу комнаты дёргалась и извивалась молодая посвящённая, и её держали ещё четверо орущих девушек. Она была почти что ребёнком, не старше четырнадцати, и желудок Мирабеллы сжался от звука её крика. Она успокоилась лишь тогда, когда Ро, жрица-война с кровавыми волосами, сжала плечо посвящённой.
— Ты, маленькая дура! — прокричала Ро. Вокруг рушились корзины с товарами, становились всё громче голоса и поголоски, все расспрашивали и успокаивали девушку.
Голос Мирабеллы прозвучал как-то слишком глухо из центра комнаты.
— Что случилось? С нею всё в порядке?
