Один на льдине - [34]
Скажу сразу, что уголовная среда мне не близка. Более того, она мне отвратительна, как нечто гнилостное. Не зря же говорят: не верь жиду крещеному и вору прощеному. В массе своей она, эта среда, состоит из сломленных и от того подлых людей. В чем я убежден на сто процентов, так в том, что сломленный даже по невидимой глазу черте человек — подл и ненадежен. Я не прокурор и не судья им, но, мягко, говоря, мне больше по душе преступники-интеллектуалы.
И если учесть, что простые менты в колонии и тюрьмы не попадали, то вы поймете мой человеческий интерес к той среде, в которую я попал вдруг в ИТК-13. Уже когда везли туда, то резко контрастным стало отношение конвоя к осужденным. Было похоже, что брат конвоирует брата. Конвой дает тебе натурального чайку: где-то "индюшник"[30] достали, заварили. И селедка не так солона, и хлеб к потолку не прилипает. Итак, мне хочется познакомить пытливого читателя с этой зоной. И с так называемым спецконтингентом ее.
Глава восьмая. Контингент
Знаменитая ныне на весь мир нижнетагильская зона усиленного режима понятие знаковое для того, в чьем сознании еще не распалась связь времен, и кто умеет мыслить диалектически. Да, там сидели менты, но менты бывают всякие. Кто-то из них говорил мне, что кончаешь юридический факультет и идешь в милицию приличным человеком. Начинаешь своеобразный "курс молодого бойца" с изучения "фени". "Феня" выразительна и забавна, заманчива своей иностранностью и некой циничной упрощенностью. Чуть позже, уже соприкасаясь вплотную с уголовным миром, который грубей, бессердечней, жестче и грязней всех твоих былых представлений о нем, а с другой стороны, с проделками высоких государственных мужей, — ты сам становишься зверем. Иначе сердце не вынесет. А потому — долой сердце.
Это были "государевы люди", которые, мягко говоря, проштрафились, но жили в этой зоне по той же иерархии, что и прежде на воле.
Карьера закончена — забудьте. Они испытывают что-то похожее на облегчение от тяжкой ноши и становятся ближе к определенной Господом каждой своей твари сути. Все ментовское с них свалилось, как кальсоны с молодожена. И там я прошел настоящую академию, господа, поскольку умел и любил учиться.
Первое, что я отметил, придя в эту колонию это порядок: выдали приличное постельное белье и в карантин. А свои шмотки сдаешь в общую каптерку и получаешь опись, затем выдают две пары фланелевых портянок, кирзачи или ботинки — по сезону, бушлат, черную робу х/б. Заключает перечень кепка-"пидорка", как у солдата Швейка. И ты, как новая копейка, звонко катишь в зону.
Там тебя помыли, постригли заново под "нуль" и целую неделю ты отдыхаешь под надзором врачей. Они выявляют общее состояние твоего пошатнувшегося, и без того небогатырского, здоровья. Они проводят анамнез и заводят на каждого медицинскую карточку. Каково?
Люди год, а то и два шли по этапу, чтобы оценить эти доступные каждому вольному блага… Они видят небо. Им светит солнце. Их бледные пастозные лица розовеют каким-то робким светом. Потом ты идешь в свой отряд. Но прежде надо пойти и доложиться коменданту лагеря. Комендант зек-повязочник. Он — один из самых главных ментов — из зека. На зоне, кроме него, есть еще повязочники такого уровня. Это начальник СВП — службы внутреннего порядка, вобравшей в себя самых отъявленных козлов. Даже среди ментов идти в СВП считалось за падло, хотя в чем, казалось бы, проблема? Помогай администрации — оставайся самим собой, ментом.
Но любое общество слоится, как дым над видимым из зоны НТМК Нижнетагильским металлургическим комбинатом.
Зона вплотную примыкала к НТМК.
Было слышно, как звенят трамваи на воле. Дым этого комбината в хорошую погоду зависал в небе разноцветными слоями. Здесь и волосы слоились. К концу срока у меня уже не стало той юношеской, густой шевелюры, которую так любила причесывать мама. Люди здесь тоже слоились. Забегая чуть вперед, скажу, что встретил людей очень приличных, босоты мало. Основной слой — от лейтенанта и выше: МВД, внешняя разведка — ГРУ. Резидентура КГБ держалась особнячком. Босотой же там были те, кто служил в конвойных войсках и каким-то образом слетели с катушек. Например, Петя Липкин из Питера представитель самого низшего слоя. Он служил в конвойных войсках. Эти мерзавцы, в основном, и блатовали на зоне. Они считали себя крутыми, а вследствие завышенной самооценки — чифирили, ширялись и прочая, и прочая.
…Но Петю-то Липкина жаль. Петя Липкин был дебилом. Его нельзя было брать в армию, но медкомиссия решила, что во внутренних войсках и такой сгодится. А Петя хотел в армию — он очень любил играть в войну. Солдатом внутренних войск он стоял на вышке и охранял зону. Из Петиных рассказов следовало, что ночью, когда особенно играет воображение, он и играл в свою неизвестную войну: наводил автомат на какую-нибудь воображаемую цель. Известно, что и незаряженное ружье раз в год само стреляет. Так с Петиным стволом и приключилось — он заигрался и пульнул в старика-инвалида. На своих костылях тот каждую ночь, ровно в два часа посещал холодную уличную уборную, чтоб посидеть вволюшку. Петя говорил:
Рассказы и повести издаются в двух книгах «Утопающий во грехе» и «Вернуться, чтобы уйти». Произведения, которые вошли в эти сборники, автор начал писать еще в 1970-е годы — с первых лет своей работы в правоохранительных органах, — а также те, что были созданы в последние годы. Перед вами портрет многоликой эпохи. К го фоном, в частности, стали невероятные просторы и берега, на которые выбросило русских людей эхом гибели большой Советской империи, — от вымышленного южнорусского города Лихоманска до самых настоящих бульваров Парижа. Но ним можно увидеть, как стремительно менялась ваша жизнь в последние годы, как менялись люди, их представления о добре и зле, о том, что можно, а что нельзя, что прощается, а что — никогда…
Лейтенант полиции Антон Копаев работает в Управлении собственной безопасности и действует под прикрытием. Никто не знает, что он действующий офицер полиции. Живет Антон на конспиративной квартире, адрес которой знает только его непосредственный начальник. И вот Антон получает задание: войти в доверие к аферисту-бизнесмену Андрею Краюхину, через фирмы которого «отмываются» огромные суммы, и с его помощью внедриться в криминальную среду Екатеринбурга. В начале этой операции Антон даже не подозревал, какие силы стоят за Краюхиным и чьи деньги «отмываются» в его структуре…
Начинающий опер Богдан Городовой – из молодых, да ранних. Без году неделя в должности, а уже вцепился мертвой хваткой в главаря банды рэкетиров Шурина. Поначалу пахан просто не замечал настырного лейтенанта. А потом, когда почуял неладное, подставил шустрого мента под убийство вора в законе Рычага, чтобы «законники» отомстили Городовому. Но воры просекли подставу, и теперь Шурину самому бы ноги унести. Тем более что Городовой поклялся упечь бандита за решетку и обещание свое намерен сдержать. Но на чем прихватить Шурина? Опер знает, что тот чрезмерно увлекается женщинами, и решает разыграть эту карту…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
С присущей ему точностью наблюдений автор исследует криминальную среду как специфический срез современного американского общества. Сборник рассказов `Дети джунглей` посвящен подросткам, проводящим время на улицах Нью – Йорка. Наркотики, грабежи и убийства – неотъемлемая частьих опасной жизни…