Один мертвый керторианец - [4]

– И что, по-твоему, все это означает?

– Один мертвый керторианец. – Бренн перешел на родной язык, и я невольно огляделся. – Не волнуйся, нас никто не подслушивает.

Спокойствие Бренна настолько поражало, что я (тоже на керторианском) спросил в лоб:

– Твоя работа?

Казалось, он даже слегка опешил.

– Ранье, ты делаешь мне честь, заподозрив в подобном. Но я никогда не смог бы победить Вольфара.

Это было справедливо, я как-то сразу и не вспомнил, что Вольфар оставался одним из самых крепких орешков среди нас. Если уж на то пошло, я вообще не мог вообразить, кто или что было в состоянии провернуть такую акцию.

– Признаюсь, когда я увидел эту заметку, тоже подумал о тебе. Это, конечно же, изначально выглядело сомнительно, и все же о тебе столько лет не было известий, что всякое казалось возможным. Но теперь я вижу, что ты тут ни при чем… – Казалось, он хотел развить эту мысль, но сам себя оборвал.

Я какое-то время пытался угадать, что же он имел в виду, но тут до меня дошел действительный смысл его слов.

– Ты хочешь сказать, что тоже прочел об этом в газете?

– Ага.

Это уже было чересчур. Трое керторианцев одновременно оказываются на одной планете, один из них убит, а двое остальных уверяют друг друга, что не имеют к этому ни малейшего отношения, – более бредовой ситуации я представить не мог.

– Послушай, Бренн, я что-то не верю, будто Вольфар вчера просто прилег отдохнуть на травку, а из пролетавшего мимо флаера удачно выпал топор. Сомнительно, а?

Он снял свои зеркальные очки и посмотрел мне в глаза – его взгляд мало изменился за прошедшее время.

– Ранье, я действительно не причастен к смерти Вольфара!

Как ни странно, я поверил ему, ведь когда-то он был моим другом… Но в таком случае тут на самом деле было о чем задуматься, и я задумался. Надолго. Прежде чем я заговорил вновь, бутылка избавилась от трети содержимого, а сигара истлела до колечка с маркой изготовителя. Возможно, Бренну было и скучно дожидаться, пока я наконец начну соображать, но он ничем того не выдал, а лишь не мигая смотрел на меня в упор своими завораживающими голубыми глазами…

– Итак, давай еще раз оценим ситуацию. Кто-то из наших избавил мир от Вольфара. Предположительно, кто-то из наших… Что ж, не могу сказать, что сильно горюю по этому поводу.

– Да? – переспросил Бренн с довольно странной интонацией, но на этот раз мне не трудно было догадаться о подтексте.

– Да. Единственное, что может оказаться не совсем удобным, так это место его смерти. Я почему-то заранее уверен, что все остальные, кроме нас двоих, были в порядочном отдалении от этой планеты. А кстати, ты-то как здесь оказался? – как бы невзначай поинтересовался я.

– Я приехал на симпозиум, – как бы мимоходом бросил он.

На Кертории не проводились симпозиумы, и английское слово, вплетенное в родной язык, непривычно резануло слух, равно как и сама комбинация Бренна с научной конференцией.

– И давно?

– Третьего дня.

– Ну и черт с ним! Даже если остальные и не поверят – да слово, как мы друг другу, то все равно для обвинения нужны веские доказательства. А раз мы к убийству не причастны, то никаких доказательств не будет, и можно об этом забыть. Я ни в чем не ошибся?

Чуть тряхнув головой, Бренн водрузил на место очки и протянул руку к моей бутылке – я невольно отметил, что с первого тоста он не выпил больше ни капли… Глотнув джина, он чуть поперхнулся.

– Какую дрянь ты пьешь!.. Да вроде ни в чем, за исключением одного момента.

– Какого же?

– Ты серьезно или прикидываешься?

Это был удачный вопрос, и я констатировал, что Бренн стал еще проницательнее, чем был. Разумеется, я прикидывался.

– Допустим, серьезно.

– Это взрывает ситуацию! – отрезал он, но я промолчал, что, похоже, удивило его по-настоящему. – Неужели тебе и тут все равно?

– Да не совсем, – признал я. – Меня, безусловно, устраивает существующее положение дел. Хотя, как ты, наверное, и сам догадываешься, едва ли кто-нибудь и вправду верил в то, что так будет длиться вечно… Раньше или позже, что-то должно было случиться, и оно случилось сейчас. Досадно. Но что я могу изменить? Ничего. Следовательно, предпочитаю не вмешиваться. И тебе не советую.

– Посмотрим-ка лучше, как ты сам последуешь своему совету… – пробормотал он.

– Что?

Вырвалось случайно. Это был неверный вопрос, на него обычно не отвечали, и Бренн не стал исключением.

– Ничего, – сложив руки замком, он хрустнул костяшками пальцев. – Ладно, старик, я понял твою позицию. Остаемся вне игры…

Его пренебрежительный тон задевал, но я лишь улыбнулся:

– Да. Именно так.

– Прекрасно. Тогда не буду тебя задерживать. – Он мельком кинул взгляд на правое запястье: – Тем более что у меня через полтора часа доклад.

Поднявшись и вытянувшись во все свои два метра, он оглядел полупустой зал небольшого кафе, кивнул мне и пружинящей походкой направился к двери. Наливая последнюю рюмку, я был вынужден признать, что вел себя глупо.

Выйдя из кафе, я столкнулся нос к носу с Уилкинсом, фланировавшим возле двери. Чуть поодаль, у шестиместного флаера, болтались и другие ребята из моей охраны.

– Ну и что вы тут делаете? – поинтересовался я, когда Уилкинс замер по стойке “смирно”.