— Боже мой, даже полотенца в этом доме приклеены, — капризно пожаловался он сам себе. — О, черт!
И Марк снова затянул ту же песню, вытирая тело:
Тут капитан сказал нам всем:
«Увы, наш жребий лих!
Опасность главная не там,
А здесь, средь волн морских.
Искать убежища решил
В ближайшем я порту,
А коль погибнем… Нет! Язык
Немеет мой во рту!».
Изрек наш лоцман Доллинджер,
Услышав тот приказ:
«Доверьтесь Доллинджеру — он
Спасти сумеет вас!».
Гюнтер все-таки не удержал в своих механических руках оружие, и пистолет почти беззвучно упал на кожаную куртку гангстера.
Вероятно, Марк все-таки услышал звук падения, и его пение прекратилось. Стоя в ванне, он насторожился и стал прислушиваться.
— Так, пистолет на месте, — заключил он, быстрым движением руки отодвигая занавеску, — а где же ему еще быть, как не здесь, — вслух успокаивал себя Марк, вероятно, мне показалось.
Он сгреб всю одежду в охапку и придвинул к себе, а пистолет положил на туалетную полочку перед собой. Гюнтер продолжал висеть над самой головой гангстера. Кевин замер.
Одевшись, но босиком, с туфлями и пистолетом в руках, Марк вышел в коридор. Как только дверь ванной захлопнулась, Кевин вновь нажал на кнопку пульта. Гюнтер заверещал и полез вверх. У самого отверстия его уже ждала рука Кевина. Втянув клоуна на чердак, Маэстро торопливо захлопнул вентиляционное отверстие.
В это время Марк надевал туфли в коридоре. Нацепив на ногу первую из них, он притопнул ногой и сказал:
— Вот так! Ах, какие элегантные туфли у этого Маринелли!
Откуда-то послышалось неразборчивое пение. Гангстер, с усмешкой на губах, посмотрел в сторону безмятежно храпящего Луиса и спросил:
— Эй, ты что там, тирольские куплеты поешь?
Марк и Харри и раньше замечали за толстяком такую слабость. Луис продолжал спать, не слыша замечания сообщника. Ему снилось большое собственное поместье с многочисленными постройками, шикарный белый автомобиль, стоящий у него в гараже, и жена — красавица-толстушка с большой грудью и необъятными белыми бедрами.
Марк взял в руку вторую туфлю и уже собирался ее нацепить на вторую ногу, как его глаза что-то заметили. Поднеся туфлю к самому носу, он недовольно покачал головой:
— Ай-яй-яй! Нужно содержать обувь в чистоте!
С этими словами он краем полотенца стал наводить на туфле блеск.
Кевин, глядя на него через вентиляционное отверстие, давился от смеха.
Почистив туфлю, Марк нацепил ее на вторую ногу и топнул. Гвоздь впился в его пятку.
— А-а-а-а! — завопил гангстер от острой боли и запрыгал на одной ноге. — О-о-о-о!! Как больно! О-о-о-хо-хо-хо-хо!
— А… Что? А? Что случилось? — ничего не понимая, спросонья спросил, вскочив с дивана, Луис.
— А-а-а-а!! Больно! — прыгая на одной ноге, орал благим матом Марк.
— Сюда! Прыгай сюда! — позвал его толстяк. — Прыгай только по сигаретам!
Гангстеру с гвоздем в туфле ничего не оставалось делать. И он, прыгая на одной ноге, поскакал, пытаясь ступать на пачки с сигаретами.
Возле дивана его уже ждал Луис.
— Вот так, хорошо, — подбадривал он своего дружка, — давай сюда, потихонечку. Так, так, на диван.
Наконец Марк повалился на диван. Сверху на него тяжестью всего своего тела рухнул Луис. Он не сумел удержаться на одной ноге, и, как ни отталкивал его Марк, толстяк все же придавил своего худосочного сообщника.
— О-о-о-о!! — еще громче взвыл Марк. — Ну, сползай же с меня, Луис, скорее, — прохрипел придавленный тяжелой тушей гангстер.
Луис наконец сполз с Марка, и тот получил возможность наконец-то достать из туфли то, что жгло огнем его пятку. Когда туфля была снята, Маринелли с удивлением достал из нее гвоздик с широкой шляпкой. Он пристально, со всех сторон осмотрел его и с обидой в голосе произнес:
— Ага, понятно… Это что, думаешь, смешно?
— Да нет, конечно, это просто гвоздь… — уверенно сказал Луис.
На чердаке у вентиляционного отверстия давился смехом Кевин.
* * *
Скрипнула входная дверь, и на пороге запасного входа появилась фигура Харри, ведущего велосипед, на багажнике которого был прикреплен большой продуктовый пакет.
— Эй, всем привет! — крикнул он с порога, ведя велосипед прямо на кухню.
Из гостиной выскочили, прыгая по пачкам с сигаретами, Марк и Луис. Они подбежали к столу, на котором Харри уже раскладывал привезенные им продукты, и стали перебирать.
— Ух, как классно!
— Вот уж похаваем на славу! — слышались Кевину их довольные голоса.
— Бумажные тарелки — это круто!
«Вот, елки-палки, они-то поедят. А я останусь голодным, — с грустью подумал Маэстро. — А если это «удовольствие» затянется на три дня?.. Нет, не может быть, за три дня мои родители и полиция должны же найти меня».
Харри с неприязнью посмотрел на Марка и грубо потребовал, протянув руку в его направлении:
— Мой пистолет.
— Скажи: пожалуйста, — огрызнулся Маринелли, рассматривая банку с бобами.
— Дай сюда мой пистолет.
— Добавь: пожалуйста.
Харри схватил Марка за грудки и, злобно брызгая слюной, прошипел:
— С-скотина…
— Ах ты, ублюдок! — выкрикнул Маринелли, стараясь вырваться из его рук.
— Ну, ну! Чего вы опять сцепились? — стал разнимать их Луис.
Ему довольно быстро удалось растащить в стороны дерущихся.
— Подавись! — сказал Марк, тяжело дыша, и протянул «браунинг».
