Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой - [69]

Джулия знает, сколько трудностей мне пришлось претерпеть в ущельях Накмактуак-Пасс. Она изучала ту карту столь же внимательно и может сравнить местность. С ее точки зрения, Гулл-Пасс выглядит намного опаснее.

— Не думаю, что могу пойти обратно. Я зашел слишком далеко, — говорю я, чувствуя себя немного деморализованным. — На это уйдет много времени.

— Знаю, — отвечает она. — Но он почти вертикальный, пойми, тебе все равно придется повернуть рано или поздно.

Мне ужасно хочется выйти из этой ситуации победителем, и хотя мои сомнения стали гораздо сильнее, я все-таки решаю предпринять отчаянную попытку перейти Гулл-Пасс.

— Я преодолею Гулл-Пасс, — произнося эту фразу, стараюсь, чтоб мой голос звучал как можно тверже.

Джулия все понимает и не отговаривает меня. Она всегда уважает чужое решение. Несколько минут спустя мы прощаемся.

— Береги себя и держи меня в курсе, — говорит она.

— Обещаю. Позвоню тебе, когда все будет сделано.

На следующее утро мне навстречу попадается стадо овец, правда, я не очень уверен, что они пришли с противоположной стороны перевала. Чтобы добраться до вершины, им нужно пройти целых шесть миль. Они пощипывают травку, греются на солнышке и мечтают добраться до водопоя. Сначала мне показалось, что эта встреча — хороший знак. Раз овцы сумели пересечь перевал, то и мне будет вполне по силам это сделать. Однако, как вскоре выяснится, ориентироваться на овец — занятие неблагодарное. Среди крупных животных они единственные, кто может справиться с опасными подъемами и почти вертикальными спусками. К сожалению, я понял это далеко не сразу. Первое время я веду себя так, словно путешествую где-то в Альпах — спокойно иду по объеденной траве и голой земле, как будто здесь пасутся милые домашние овечки. И тут передо мной неожиданно возникает ущелье с отвесными стенами, по дну которого течет река. Я нахожусь на высоте около пятидесяти футов. Склоны, конечно, нельзя назвать пологими, но все-таки они не столь крутые, как те, что находятся ниже и выше меня. С каждым шагом мне становится все труднее. Наверное, уже тогда мне следовало бы повернуть обратно, но я был твердо намерен перейти на ту сторону и добраться до Алатны. В случае неудачи мне придется потратить целых два дня на дорогу к Портидж-Крик.

Вскоре я подхожу к небольшой речушке, еще более узкой, чем предыдущая. Она течет по дну оврага, который преграждает дорогу к Лаки-Сикс-Крик. Сейчас я нахожусь приблизительно на сто футов выше уровня воды. Мне во что бы то ни стало нужно сначала спуститься, а затем подняться на противоположную сторону. Спуск, в принципе, не доставляет больших проблем, чего нельзя сказать о подъеме. Противоположный склон практически вертикальный. Слава Богу, что там хотя бы есть трава. Она не только укрепляет почву, но и служит мне своеобразной опорой — забираясь в гору, я могу зацепиться за нее. Скалы имеют уступы, но держаться за них неудобно, поскольку в результате того, что на протяжении многих лет почва постепенно оседала, они стали влажными. Я то и дело хватаюсь за кусты — это помогает сохранить равновесие. Если б не они, то вряд ли бы я выбрался отсюда.

Собаки идут позади меня. Я специально не отцепляю поводки, поскольку боюсь, что они могут сорваться и упасть в пропасть. Забираться в гору — занятие, которое отнимает колоссальное количество сил. Мое дыхание становится отрывистым и тяжелым, на лбу выступает испарина, а очки запотевают. Мне удается прокладывать дорогу вверх только благодаря кустам. Уцепившись за них, я буквально тяну вперед собственное тело, а затем делаю остановку и, дергая за поводки, даю собакам понять, что они должны последовать за мной. Для них это отнюдь не просто, но все-таки они довольно сильные и могут карабкаться вверх даже с мешками на спинах. Да, за это время они превратились в настоящих спортсменов. Я не перестаю удивляться их силе и выносливости. Несколько раз Джимми теряет свой мешок, и мне приходится спускаться за ним на несколько футов. Спустя двадцать минут мы наконец достигаем вершины и садимся отдохнуть. Я никак не могу поверить, каких огромных усилий стоил нам этот подъем. Наверняка на нашем пути будет еще немало таких оврагов, а я совсем не уверен, что сумею преодолеть их. Я даже не уверен, что в принципе хочу рисковать и тратить на это столько сил.

Поднимаюсь на ноги и вновь отправляюсь в путь, наивно полагая, что дальше рельеф будет не таким сложным. Полчаса спустя я подхожу к другому оврагу, который выглядит еще более коварным, чем первый. Он очень глубок, его поверхность каменистая, а на противоположной стороне нет абсолютно никакой растительности. Чтобы не пропустить начало камнепада, я долго и внимательно осматриваю склоны. Мне не раз попадаются следы овец. Просто не приложу ума, каким образом им удалось забраться на такую крутую скалу и при этом не упасть и не разбиться насмерть. Склоны оврага практически вертикальные. Вокруг него выстроились в ряд высокие остроконечные горы, поэтому обойти его нереально. Я принимаю решение спуститься прямо к ущелью Лаки-Сикс-Крик. Это мой единственный шанс, правда, я совсем не уверен, что у меня получится его реализовать, но попытаться все-таки стоит. В глубине души теплится надежда, что река Алатна, к которой я выйду, как только преодолею перевал, встретит меня менее сурово. А еще я ужасно боюсь остаться без еды, и этот безотчетный страх гонит меня вперед.