Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой - [54]

Несколько минут я неподвижно сижу на земле. Господи, как же это здорово — чувствовать себя в безопасности. Как, оказывается, мало надо для счастья!

— Хорошие мои, — говорю я собакам. Таким высоким голосом обычно разговаривают с маленькими детьми. — Да, мои дорогие, вы прирожденные альпинисты.

На следующий день путешествие по сугробам продолжается. Я по-прежнему стараюсь обходить сложные участки и также падаю через каждые десять метров. Если склоны возвышающейся на моем пути горы не покрыты снегом, я предпочитаю подниматься в гору, а не по-умному ее обходить. Иногда это намного легче, чем идти по глубокому снегу. Тем не менее чаще я все-таки выбираю сугроб, потому что на подъемы и спуски уходит очень много сил.

То и дело мне приходится переходить небольшие реки и каналы. Один раз на моем пути оказывается ров шириной около ста футов. Там же лежит довольно толстый слой снега, под которым бурлит вода. Я иду прямо за Уиллом. Приблизительно двадцать минут мы шагаем по снегу, который становится все более мокрым. Не дойдя до противоположного берега порядка двадцати футов, Уилл резко останавливается. Это наводит на тревожные мысли — он очень редко ждет меня. Может быть, Уилл не уверен в том, что нам угрожает скрытая опасность, а может и не придает ей должного значения. Но поворачивать обратно и искать иной путь я не хочу. Все равно это бесполезно — местность здесь абсолютно одинаковая. Поэтому уныло бреду вперед, надеясь перейти реку в том месте, где остановился Уилл. Незаметно приблизившись к собакам, я отстегиваю поводок и слегка похлопываю их по спине.

— Что случилось, ребята? Все нормально? — обращаюсь я к ним.

Они все равно не двигаются с места. Снег доходит до груди, а у Джимми — еще выше. Но как только я прохожу мимо них, они стремглав бросаются за мной, не делая никаких дополнительных движений и не издавая ненужных звуков. Они довольны, что я покажу им дорогу.

Вскоре я оказываюсь по пояс в снегу, вернее даже не в снегу, а в грязи, что вдвойне неприятно. Я чувствую, что под ногами у меня твердая поверхность, и потому обреченно иду вперед по ужасной, отвратительной слякоти. Я готов кричать от смертельного холода и чувства неизвестности. Ведь я совсем не знаю, что ждет меня впереди. В одном уверен точно — я не смогу помочь себе руками. Приходится быть особенно осторожным. Я делаю все возможное, чтобы сохранить равновесие и в буквальном смысле слова не упасть в грязь лицом. Кроме того, из-за тяжелого рюкзака я могу упасть навзничь. Чувствую, как мои ноги, особенно голени, начинает сковывать холод. Но я стараюсь как следует сосредоточиться, и это спасает меня от гибели. Спустя пару минут грязь становится более мелкой. Вставая на камни, я даже могу чуть-чуть согреть ноги. Уже благодаря тому, что они не в воде и не в снегу, я перестаю дрожать. Собаки подпрыгивают и выбираются из грязи, а поравнявшись со мной, стремительно бросаются на берег и сразу начинают активно изучать местность.

Вот таким образом, в результате двухдневной монотонной борьбы с сугробами, скалами и реками я наконец выхожу к Нушралутак-Крик, которая ведет прямо к Ноатаку. Поскольку высота здесь значительно ниже, снега становится намного меньше. При виде долины реки Ноатак я чувствую себя значительно спокойнее. Появляются тетерева и сухая трава, а вместе с ними — жизнь. Последнюю ночь я провожу на участке, где нет снега. Здесь даже тундра становится ласковой. Все мои страхи постепенно угасают. Я понимаю, что преодолел тот ужасный перевал и никакие опасности пока мне не угрожают. Двадцать один день, проведенный в горах Шуотко, превращается в воспоминание. Я очень надеюсь, что никогда больше не окажусь здесь, по крайней мере, не в это время года.

Падение в ледяную реку

9 мая 2007 года, в 120 милях от Амблера, в 160 милях от Анактувук-Пасс

Я трогаюсь в путь. Если верить карте, до реки Ноатак остается не более четырех миль. Определить дорогу на севере не составляет никакого труда — точное местонахождение легко узнать с помощью GPS. Я могу разглядеть ближайший перевал, который мне предстоит преодолеть, или гору, которую нужно будет обойти стороной, еще за несколько дней до того, как достигну предполагаемого препятствия. Благодаря этому у меня остается куча времени, чтобы как следует изучить местность и спланировать маршрут. Изредка нормальному обзору мешают деревья. На этой стороне Накмактуак-Пасс их практически нет, за исключением нескольких маленьких ив, которые можно пересчитать по пальцам. Это настоящая тундра, распахнувшая свои широкие объятия. Если бы местность была равнинной, отыскать дорогу было бы намного сложнее, ведь горы и возвышенности являются лучшими ориентирами.

Проходит совсем немного времени, и я оказываюсь совсем неподалеку от Ноатака. Не скажу, что потратил много сил, скорее наоборот, этот путь был для меня легкой и довольно приятной прогулкой. Последние холмы остаются позади, и я выхожу к речной долине. По берегу замерзшего озера неуклюже бредет медведь гризли. Даже после того как на земле стаял весь снег, водоемы еще очень долго остаются скованными льдом. Я нахожусь на высоте примерно в 100 футов, поэтому могу хорошо разглядеть медведя. Я решаю передохнуть минут двадцать и заодно посмотреть, куда он направляется. Куда ни бросишь взгляд, повсюду поражающие своим великолепием необъятные просторы северной тундры. Медведь тяжело шагает вдоль озера, не останавливаясь ни на секунду, затем некоторое время идет по укрытой травой земле по направлению к Нушралутак-Крик и постепенно исчезает за горизонтом.