Одесский юмор. Рассказы, миниатюры, афоризмы - [3]

— Какой это еще гидрант? — удивились погорельцы. — Нету у нас никакого гидранту…

— Ну кран пожарный по-нашему.

— И крана пожарного у нас нет. У нас вообще никакого крана нет. А зачем он нам нужен, тот кран, если у нас здесь и воды никогда не было?

— Так что же вы тогда технику сюда вызывали, людей? И что это за мода такая пошла — чуть дом загорится, сразу пожарников вызывать? Мы тут стараемся, понимаешь, делаем все возможное и невозможное… Вон, — командир показал на отползающего Кузнецова, — теряем личный состав! А у вас и пожарного крана нет!

— Пожарный кран есть на суконной фабрике, — сообщил какой-то мужчина в пижаме и тапочках.

— А это недалеко?

— Если ехать трамваем, получается остановки четыре.

— Ничего себе, четыре остановки трамваем! У нас на такое расстояние шланг не дотянется!

— Тогда можно не ехать трамваем. Можно идти пешком. Получается всего одна остановка.

— То есть как это?

— Очень просто. Идете себе, идете и останавливаетесь только у суконной фабрики… Но расстояние то же.

— А что, если мы, товарищ командир, трофейный брандспойт подключим, а? — с робкой надеждой предложил Хабибулин. — У него, наверное, шланг ох какой длинный!

— Отставить трофейный! Вы что, не знаете, что этот брандспойт мы бережем для особенно ответственных возгораний? Если обком, не дай бог, загорится или горком.

— Да не загорятся они, товарищ командир! Вы это нам уже сколько лет обещаете! И ничего. Так и не узнаем мы никогда, что ж оно такое, эта хваленая зарубежная техника!..

— Ну так и быть, подключайте! — сдался командир.

— Слушаемся! — обрадовались Хабибулин и Причитайло и, подхватив трофейный брандспойт, побежали в сторону суконной фабрики, всем своим видом показывая толпе, что сейчас ей будет представлено нечто необыкновенное.

— Так тогда, может, я и нашу выдвижную лестницу уже выдвину? — спросил у командира водитель пожарной машины. — Я понимаю, что оно вроде как ни к чему: и дом здесь в один этаж, да и от него уже мало чего осталось… Просто я тут приспособление изобрел для ускорения выдвижения лестницы. Так пусть наконец люди увидят, какая все-таки мощь стоит на страже их противопожарной безопасности!..

— Выдвигай! — кивнул командир.

Водитель на что-то нажал, после чего вторая половина лестницы не просто выдвинулась из первой, а вылетела из нее со страшным свистом, снесла половину крыши, а вторую ее половину обрушила прямо в горящий дом.

— Во дают! — ахнул кто-то в толпе. — Получается, это у них как «катюша»?!

— Да, — сказал водитель машины. — Чего-то я тут еще не подрассчитал…

— Это мы после поговорим, — ответил ему командир. — Надеюсь, в доме никого не оставалось? — спросил он у погорельцев.

— Да нет, — отвечали те. — Мы даже и вещи все вынесли самые ценные… Кажись, только веник забыли…

— А Коля ж мой где?! — запричитала вдруг какая-то молодуха. — Ой, люди добрые, Коля!.. Сынок… Я ж и забула тут про него… А сейчас, как за веник заговорили, так сразу и вспомнила!.. Мы когда еще из дому выходылы, я ему говорю: «Коля, сынок, ты ж смотри, чтобы веник тут нэ сгорив!» А тэпэр вот ни веника, ни его!..

— Ну знаете! — возмутился командир. — А ну быстро облейте меня чем-нибудь!

— Как вы говорите?

— Облейте меня, говорю, чем-нибудь! Что у вас там есть?

— А что у нас есть? Ничего у нас нет… Мы ж тут как раз День физкультурника отмечали, так и выпили все, что было…

— Да что я тут с вами разговариваю?! Эх, была не была!.. — И командир пожарников, сделав два гигантских прыжка, исчез в клубах огня и дыма…

— Мама, а мама, — прозвучал в наступившей тишине тоненький детский голос, — а чего это дядя в самое пекло полез? За веником, что ли?

— Та за каким еще там… А кто это сказал? Коля? Ты тут? Ой, слава тебе, Господи… Шоб тебя уже черти забрали, байстрюк! Где ж тебя носыть?!

— Я в туалет ходил за кустик.

В это время дом, вспыхнув особенно ярким пламенем, развалился на головешки, но командира пожарников там почему-то не оказалось. Толпа тихо ахнула…

— Не нужно было их вызывать, этих пожарников, — сказал какой-то моряк с «Беломором» в зубах, — дом мы бы и сами не потушили, зато у нас хотя бы не было человеческих жертв…

— Не слушай его, Николай, — обратилась к мальчику дородная женщина в пионерском галстуке — наверное, пионервожатая. — Только что, на твоих глазах, этот пожарный, спасая юного пионера, совершил героический подвиг! Конечно, если бы ты предупредил его, что идешь в туалет, он бы остался жив. Но с воспитательной точки зрения, может быть, так даже лучше. Какой вывод ты сделаешь из того, что произошло сегодня? Вот как ты будешь поступать в подобных случаях, когда станешь взрослым мужчиной?

— Ну, каждый раз, прежде чем идти в туалет, я буду предупреждать пожарных.

— Неправильно! Ты должен был сделать вывод, что в жизни всегда есть место для подвига! А этот пожарный, — обратилась она уже ко всем, — навсегда останется в наших сердцах. Ведь правильно я говорю, товарищи? И теперь, вспоминая этот день, мы всегда будем видеть перед собой его мужественное лицо, а его героический голос всегда будет звучать в наших ушах!

— Ах вы, мать вашу так! Придурки несчастные!.. — действительно раздался откуда-то из-под земли голос исчезнувшего пожарника. — Что ж вы мне не сказали, что у вас тут погреб под домом выкопан?! — И вслед за этим его лицо, правда, не столько мужественное, сколько перепачканное сажей, действительно показалось из-под земли.