Одержимые страстью - [8]

Итак, она наконец готова простить ему пропущенный ужин. Стефани игнорирует его уже несколько недель. Хотя, честно говоря, одну неделю она была в отъезде – на конференции заведующих отделений клиник.

– Мы оба знаем, как быстро распространяются слухи в этом госпитале. Мне нужно, чтобы этот разговор остался строго между нами, – сказала она.

Ожидания Джейсона не оправдались. Стефани была обеспокоена тем, что их отношения могут вызвать проблемы с работой. Если бы она предложила ему встречаться тайком, он отказался бы. Он не намерен становиться чьим-то «маленьким и грязным секретом».

– Стефани, мы взрослые люди. То, что происходит между нами…

– Я хочу поговорить о делах, доктор Дрейк. – В ее глазах отразилось то ли горе, то ли печаль, а затем она моргнула и все исчезло. – В отделении диагностики появилась вакансия. Я хотела бы услышать ваше мнение о некоторых кандидатах на эту должность – до того, как я с ними свяжусь.

Стефани подумала о лежащем в ящике ее стола заявлении об уходе, которое подал врач-пульмонолог. В настоящее время, когда вокруг мемориального госпиталя носятся многочисленные слухи, когда в желтой прессе вот-вот разразится скандал по поводу случившегося, привлекать на работу в отделении новых врачей – не самое подходящее время. Остается надеяться, что непроизвольная жертва Джейсона положит сплетням конец.

– Без проблем. – Губы Джейсона изогнулись в циничной усмешке. – Давайте для начала устраним кандидатов, которые во время планерок могут заявлять, что у них назначены выдуманные встречи. У нас уже есть два подобных врача.

– Докторов Филлипс и Райзер вряд ли можно обвинить в притворстве, не так ли? Я разговаривала с каждым из них, и они заявили, что очень устают, когда им приходится работать во время обеденного перерыва. Но они боятся вам об этом сказать.

– Боятся? Почему?

– Вы такой непримиримый…

– Я сосредоточенный.

– Да, верно.

Слишком сосредоточенный, в ущерб всему и всем.

– Никто не сомневается в вашей преданности медицине, доктор Дрейк.

Джейсон использовал работу в качестве щита, чтобы держаться в стороне от людей. Стефани знала, что в глубине души Джейсон очень чувствительный человек, и ей не хотелось постоянно наталкиваться на его привычный сарказм и цинизм. Она желала видеть рядом с собой мужчину, который обладал бы не только исключительным умом и красивым телом, но и добрым сердцем.

– Тебя, например, я не запугал.

Она горько рассмеялась:

– Не надо забывать, кто мой отец. Доктор Уильям Монтклер известен своей настойчивостью и непримиримостью. Да и моя мать отнюдь не размазня.

Джейсон отмахнулся от упоминания о грозном докторе Уильяме Монтклере и его супруге, докторе Кларис Шеффилд-Монтклер:

– Нам хорошо вместе, Стефани…

Да, им хорошо вместе. Она слышала аромат его одеколона, чувствовала тепло его тела. А тон голоса Джейсона заставил ее задрожать. Стефани ощутила, как против воли покачнулась в его сторону.

Он следил за каждым ее движением, словно кот, готовый к прыжку.

Она отчаянно по нему скучала. Находясь в комнате наедине с Джейсоном, она ощущала себя одержимой. Джейсон был для нее словно наркотик. Сначала он дарил ей блаженство и забытье, а затем наступала изнурительная тоска, появлялось чувство одиночества.

– Джейсон, я предпочла бы, чтобы в госпитале мы разговаривали только на профессиональные темы. – Намерение оставаться твердой в своем решении потребовало от Стефани приложения максимума усилий, особенно теперь, когда он не скрывал своих желаний.

Все изменится, как только он узнает о ребенке.

– И не замечали друг друга за пределами госпиталя. Я прослушал оставленное тобой сообщение на телефоне. Я сказал тебе что-то обидное? – Он посмотрел ей в глаза, будто пытаясь прочесть ее мысли и заглянуть в душу.

Да, Джейсон был очень настойчивым.

– Нет, ты не сказал мне ничего обидного.

Хотя Джейсон, вне сомнения, мог обидеть любого, кто появлялся в госпитале, он никогда не обижал Стефани. Он был эгоистичным, упрямым, властным и совершенно бестактным, но она его понимала. Она могла смириться со всеми его плохими качествами, но была не в состоянии заставить его открыться ей и хотя бы иногда воспринимать ее как нечто более важное, чем работа.

– Это из-за пропущенного совместного ужина? Я объяснял: мне нужно было изучить результаты лабораторных анализов, чтобы выяснить, следует ли проводить дополнительные тесты. Разве я сделал что-то не так? – с вызовом спросил Джейсон, уверенный, что эта причина оправдывает его на сто процентов.

– Осталось упомянуть еще несколько сорванных свиданий и отказов сопровождать меня на различные мероприятия. А так – нет, ты не сделал ничего плохого…

«Ты просто был самим собой».

В тот вечер, когда он не пришел на свидание, Стефани собиралась рассказать ему о ребенке. Его отказ переполнил чашу ее терпения. Выбросив в мусорное ведро приготовленное ею на ужин изысканное блюдо, задув свечи, сняв красивое нижнее белье и надев любимую широкую футболку и спортивные шорты, Стефани поняла, что должна перестать себя обманывать.

Завернувшись во фланелевый халат, она устроилась на диване, по-прежнему надеясь на его приход. Но она знала, что Джейсон не придет. Вот какой будет жизнь у ее ребенка, если они поженятся! Малыш просто обречен постоянно ждать, когда папа вернется домой. У Стефани всегда были оба родителя, но она все время ощущала одиночество. И к тому же чувствовала себя чуть ли не виноватой, когда возмущалась отсутствием родителей. Ведь они оба проводили время с больными детьми, а она была здорова и благополучна…