Очищение сердца - [22]

Грусть – это неприятное чувство, поэтому обычно мы не хотим признавать, что грустим. Часто мы отнекиваемся от осознания этого чувства, используя разного рода защиту, например отрицание – «мне не грустно», рационализацию – «мне не о чем грустить», самоотрицание – «грустить недостойно и стыдно», самоуправление – «я должен быть сильным и не сдаваться!», «что подумают другие?» и страх – «грусть поглотит меня», «я попаду к ней в зависимость». Всеми этими способами мы пытаемся защитить себя от того, чтобы грустить слишком сильно и (или) чтобы это заметили другие. Отслеживание этих мыслей, помогающих избежать грусти, и преодоление привязанности к ним очень важно, потому что это позволит нашему сердцу открыться к грусти, что поможет вылечить и преобразовать ее.

Как обычно, начните практику на уровне мыслей, если можете, и попытайтесь отследить мысли, ставшие причиной вашей тоски. Обычно это не сложно, потому что от этих мыслей вам и становится грустно. Постарайтесь не поддаваться им и просто наблюдайте вызывающие тоску мысли, например о чем-то недоступном, о какой-то потере и ее предполагаемых последствиях. Если вы не можете отпустить эти мысли, переключайтесь на второй уровень – на само чувство печали, ими спровоцированное.

Иногда люди привязываются к грусти, надеясь получить от нее определенную выгоду, такую как повышенное внимание. Более распространено, однако, стремление избежать грусть или избавиться от нее, на что указывают размеры продаж популярных лекарств типа «Антигрустин». Но вместо того чтобы пытаться отогнать тоску от себя, отрицать ее или притуплять сознание лекарствами, прекратите избегать ее и практикуйте непривязанность, оставаясь в полном присутствии и принимая свою грусть такой, как она есть. Повернитесь к душевной боли, чувству потери, пустоты, горю, впустите их в свое сердце. Не отрицайте и не открещивайтесь от них, примите их сполна. Познайте страдание, слезы, одиночество и сердечную рану во всей их глубине.

Практика непривязанности к привычке избегать легкой грусти может оказаться несложной, но глубокая грусть может казаться вам всепоглощающей и причинять такую боль, что вы будете пытаться убежать от нее. Однако нужно не сдаваться и верить в успех до тех пор, пока вы не перестанете прятаться от своей печали и позволите ей быть с вами во всей ее полноте. Будьте со своей тоской безраздельно, не ища никаких удобных лазеек, чтобы убежать от нее, в виде таких мыслей, как, например, «раньше я уже пробовал „выплакать“ свою грусть, но мне стало только хуже» или «тогда я буду плакать всю жизнь». Помните, что если мы отбрасываем привязанность к чему бы то ни было, и ваша печаль не исключение, наше сердце раскрывается, и это чувство преобразуется во что-то другое.

Горе от потери любимого очень глубоко и будет возникать до тех пор, пока мы привязаны к своему ложному «я» и отождествляем себя с ним. Отрешенность не избегает боли и скорби, а принимает и чтит их с любовью. Отрешенность приветствует слезы, боль и горечь утраты и раскрывает им сердце. Если же мы будем продолжать оставаться закрытыми, наша тоска еще больше усилится и не пройдет еще очень долго. Так что когда бы ни возникала у вас тоска, оставайтесь вместе с ней как можно дольше. Если пытаться убежать от нее или заглушить ее, может показаться, что у нее нет конца и края, однако если изменить подход, постепенно она сойдет на нет. Практиковать непривязанность к желанию избежать тоски – это самое лучшее, что мы можем для себя сделать. Если мы раскроем свое сердце перед собой – таким, как есть, грусть будет излечена любовью. Всмотритесь в себя, и если заметите в себе какую-нибудь тоску или печаль, учитесь относиться к ней беспристрастно.

Один человек, которого я учил практике непривязанности, сердился на свою жену. Ему казалось, что она очень критично и нечутко к нему настроена и постоянно высмеивает его. Он взрывался, а потом жестоко корил себя и чувствовал себя очень виноватым, ругал себя так, как ругала его самого жена. Он изводил себя точно так же, как, по его мнению, относилась к нему жена, и сильно грустил от этого. Когда он стал практиковать непривязанность к своим чувствам, ему явился образ себя, по-детски наивного и чувствующего себя одиноким, никем не любимым и очень печальным. Впервые он взглянул на себя с пониманием и состраданием, и его сердце начало смягчаться. Он описал, что открылся своим печалям, не прячась от них и не осуждая себя, стараясь просто пребывать вместе с ними. Тогда его сердце прониклось состраданием к себе, к тому, что он не принимал себя и от этого мучился. Вскоре после этого злость и тоска начали затихать, ему стало казаться, что и его жена, отражение его самоуничижения, тоже стала относиться к нему менее критично. И когда его потребность отгонять от себя свою печаль пропала, сердце смогло раскрыться и перед печалью жены. Когда исчезает привязанность к тому, чтобы избегать печали, она часто преобразуется в сострадание.

На каком-то этапе мы становимся способны осознать подлинную причину нашей грусти – ощущению разлуки с нашим истинным «Я». Это необходимо распознать и приветствовать. Такая грусть может принимать различные формы: чувство утраты, нехватки чего-нибудь или сильное стремление к цельности, покою и Любви. Эти чувства могут казаться нам необоснованными, беспочвенными, пока мы не осознаем: все это отражает нашу жажду к единению с нашим истинным «Я». И чрезвычайно важно взращивать непривязанность к бегству от этой фундаментальной, изначальной тоски.