Очищение - [104]

Если на Крылова при столь странных и мрачных обстоятельствах полковнику было по большому счету наплевать, то вот судьба майора очень беспокоила Павла Петровича. Такие сотрудники в главке были на вес золота. Большинству оперов лишь бы бабло лопатой грести, да липовую статистику при этом делать. А вот Васильев был настоящим самородком. Он был опером по призванию, а не по должности. Таких офицеров в наше время было очень мало и Хорошилов нисколько не жалел, что в своё время поверил в способности молодого сыскаря из Чертаново и переманил его к себе на Петровку.

Но сейчас майор был сам не свой. Что же это за дерьмовая история, в которую Васильев умудрился влезть и при этом разрушить карьеру себе и заодно самому Хорошилову. Что за рискованную игру он ведет, и главное ­­­— с кем?

В этот момент в дверь кабинета Хорошилова громко постучались.

— Войдите! — мрачно сказал полковник.

Дверь отворилась, и в кабинет начальника убойного отдела вошел мужчина среднего роста лет тридцати пяти, в строгом костюме, с короткими блондинистыми волосами и серьёзным выражением лица.

– Полковник Хорошилов? — деловито поинтересовался вошедший, пристально смотря на хозяина кабинета.

Павел Петрович, у которого за долгие годы службы в органах был хорошо наметан глаз, сразу определил по телодвижениям незнакомца и его общей выправке, что этот человек был либо военным, либо из «Конторы». А может и вовсе из самого Кремля…

– Да. Пока еще полковник… — признался в ответ Хорошилов мрачным тоном.

Незнакомец в строгом костюме подошел поближе, затем достал из кармана своего серого пиджака удостоверение с красной корочкой и развернул его перед лицом Хорошилова.

— Подполковник Сотников. Федеральная служба безопасности, — представился блондин и тут же убрал ксиву.

Значит всё-таки «старшие братья», с горечью подумал Павел Петрович. Визиты чекистов к начальникам главка (которые, к счастью, происходили нечасто) обычно не предвещали для последних ничего хорошего. Здесь несколько вариантов: либо у тебя хотят забрать какое-то дело, либо кто-то из твоих подчиненных сильно себя скомпрометировал в их глазах, либо это банально пришли вязать именно тебя. Намного реже люди с Лубянки приходили к муровцам ради предложения сотрудничества или взаимопомощи.

— И по какому вопросу? — сразу решил уточнить Хорошилов, чье настроение стало еще мрачнее.

— Я присяду? – вместо ответа поинтересовался чекист, хотя по его тону это был скорее не вопрос, а утверждение.

– Садитесь, – вежливо разрешил полковник.

Подполковник ФСБ аккуратно придвинул ближайший к Хорошилову стул и сел на него, уложив на стол руки крест-накрест.

— Я вас слушаю, товарищ подполковник, -- снова предложил начать разговор нежданному визитеру Хорошилов.

– Павел Петрович, – спустя секунду начал неспешно говорить чекист. – Скажите, с какой целью вы два дня назад интересовались в архиве операцией группы ОМОН в Ховрино, датированной в ночь с 30 апреля на 1 мая 1990 года?

Как!? – первый вопрос, сразу возникший после этой фразы в голове Хорошилова. Как он узнал? Кто настучал? Павел Петрович ведь обо всем договорился со своим старым приятелем из министерского архива. Зачем он подставил полковника, ведь они столько лет знали и помогали друг другу.

Тут Хорошилов подумал: а не это ли истинная причина отстранения его и Васильева от Ховринского дела? Может, Крылов сделал это под давлением ФСБ?

Хорошилов наморщил лоб и старался казаться уверенней. Отрицать что-либо перед фээсбэшниками было бесполезно. Раз этот блондин припёрся сюда – значит, у него есть неопровержимые факты.

Несколько секунд помолчав, Павел Петрович, наконец, выдал чекисту самый простой и ненавязчивый ответ:

– В связи с оперативной необходимостью.

Ответ не вызвал у подполковника Сотникова ни единой эмоции и спустя пару секунд чекист задал новый вопрос:

– И в чем заключалась ваша оперативная необходимость?

– Дело в том, что наш отдел занимается раскрытием убийства молодой девушки в Ховринской больнице, совершенного пять дней назад. По некоторым поступившим данным, к делу возможно могли быть причастны люди из опасной религиозной секты, против которой и проводилась упомянутая вами операция ОМОНа. Вот я и решил навести справки в архиве по этому делу.

– Допустим. Но почему вы тогда не сделали официальный запрос в архив, а фактически просмотрели бумаги скрытно и незаконно?

Всё это время Хорошилов ожидал именно этого вопроса и, успев заранее в голове подготовить объяснение, ответил:

– Виноват. Просто вы меня тоже поймите, если действовать по официальному запросу, на это ушло бы масса времени, а других зацепок в этом деле у нас не было. Поэтому я решил через своего старого товарища в архиве быстро ознакомиться с документами и сделать дальнейшие выводы. Уверяю вас, товарищ подполковник, я смотрел это дело исключительно в служебных интересах. Я не сделал там ни единой фотографии или копии страниц.

Павел Петрович ожидал, что сейчас Сотников начнет его пресовать по полной, но вместо этого гость с Лубянки лишь задумчиво закивал и задал новый вопрос, снова поставивший Хорошилова в ступор:

– А вы сами приняли решение ознакомиться с этим делом, или вас попросил об этом ваш подчиненный – майор Васильев? Кстати, где он сейчас? Мы его с самого утра ищем.