Очевидное убийство - [39]

— Безобразие! — согласилась я. — А когда примерно это было?

— Ох, не знаю, на часы-то я не смотрю, у меня радио работает. Точное время пропикало, а уж потом я его увидала, злодея этого.

— А когда вышли на улицу, его уже не было?

— Не было, не было, — закивала бабуля.

— И никого больше не видели?

— Как же не видела? Видела! Никитичну видела, ей все рассказала, потом…

— Чужих кого-нибудь? — не очень вежливо перебила я, потому что бабуля, кажется, собралась перечислять всех своих местных знакомых.

— А полюбовница его как раз из подъезда выскочила.

— Чья полюбовница? — не поняла я.

— Эта, которая мужика своего зарезала. Гулял небось? — она с каким-то хищным интересом ждала, что я отвечу. Ну еще бы! Такое событие посередине серой действительности. Я покачала головой.

— Вряд ли. Да и не она его зарезала…

— Я и то подумала, когда ее забрали — Машка из их подъезда рассказала, — выдала бабуля источник информации, — как же так, думаю? Жалко, красивенькая такая, и не намазанная совсем. Хотя и полюбовница… — снова вздохнула бабуля. — А кто же его тогда?

— Эх, если бы знать… — я вздохнула не менее горестно.

25. Жюльен Сорель. Приглашение на казнь.

За размышлениями я не заметила, как оказалась дома. На автопилоте проскочила полгорода. Чудеса! А говорят, что сомнамбулы только по ночам ходят... Не то меня ангел-хранитель оберегал, не то какая-то часть сознания все же бодрствовала и воспринимала светофорные сигналы, но пять транспортных артерий, лежавших на моем пути — в том числе совершенно бешеный перекресток у трамвайного депо — я пересекла, похоже, вполне благополучно. Или по крайней мере без видимого вреда для здоровья.

Дьявольщина! Я все время исходила из того, что убийца должен был покинуть квартиру после Дины, пока Гордеев звонил в… ну, в общем, кому он там звонил. Это единственный момент, когда можно быть абсолютно уверенным, что тебя не засекут. Но бабулечкин рассказ все меняет. Либо эта машина к убийству никакого отношения не имела, либо все было совсем не так, как я сочинила. Логика логикой, но как пишут в объявлениях, «возможны варианты». Виктор Ильич ведь не сидел полчаса у глазка, как приклеенный.

Да и не полчаса вовсе. Полчаса — это если считать все время с того момента, как Челышова видели живым и невредимым, до того, как Виктор Ильич наткнулся на тело. На самом деле меньше получается.

Но все едино — не торчал Гордеев все это время у глазка. Марина правильно заметила — может, его понос прошиб. Понос не понос, но туалет он мог за это время посетить? Вполне. И чай опять же заваривал, на это минуты две-три надо. А чтобы тихонечко покинуть квартиру, нужна примерно минута. Рискованно, конечно, но возможно. Рискованно, потому что знать нельзя — не глядят ли на тебя в это время в дырочку. Через стены не определишь. А звук спускаемой в гордеевском туалете воды из челышовской квартиры не услышишь — между ними подъезд. Кто же это у нас такой рисковый?..

Стоп — остановил меня внутренний голос. А телефонный звонок? От него до прихода Дины прошло минут пять-шесть. Звонил либо Челышов, либо убийца. Но хоть так, хоть эдак, а покинуть квартиру убийца мог только после звонка, значит, возможное время «исчезновения» еще сокращается.

Запуталась я совсем. Пора распутываться.

До телефонного звонка убийца покинуть квартиру не мог. Иначе кто же тогда звонил? Челышов поднялся с пола, чтобы прохрипеть в трубку последнее «прости», потом аккуратненько вытер аппарат и снова улегся «как было»? Да ведь как ровненько улегся — даже при осмотре не определили, что тело перемещалось. Бред. За такое умное предположение Ильин меня в цирк сдаст. Ладно. Будем считать, что в момент звонка убийца еще в квартире. На часах пятнадцать-восемнадцать.

Разумнее всего удалиться после ухода Дины. Логичнее. Но у него, похоже, другая логика. Если эта чертова машина с кляксой имеет к убийству какое-то отношение, тогда убийца покинул «поле битвы» раньше Дины.

Нет, не получается. Когда Дина пришла, Гордеев начал прислушиваться да присматриваться. Так что во время ее присутствия из квартиры и мышь бы не прошмыгнула. Значит, убийца должен был исчезнуть до ее прихода — сосед в это время как раз чай заваривал или что-то в этом роде. А динины пальчики на ноже — чистое везение. Для убийцы то есть.

Что-то у меня не связывается. Какой-то убийца… двусмысленный. Вроде балбес балбесом. Машину на виду ставит, квартиру покидает, рискуя, что сосед его почти наверняка заметит… И все ему с рук сходит. Машина у дома? Какая такая машина? Нет такой машины. Гордеев тоже ничего не замечает. Дуракам везет? Ох, не верю я в такое фантастическое везение.

Что же все это такое? Скопление слабо связанных между собой удачно-неудачных случайностей? Или тщательный расчет?

Может, их вообще двое? Ага, не квартира, а прямо фонтан в ГУМе. Место всеобщих встреч. Народ толпами бродит, а сосед сидит у своего глазка телескопического и ничегошеньки не видит.

Да остановись ты, Маргарита Львовна! — внутренний голос уже просто-таки рычал. Выспался, чтоб его! Где раньше-то был? Туточки и был, — ехидно шепнул голос — все надеялся, что собственными мозгами додумаешься! Оставалось только возмутиться. Ну что за дела, ей-богу? А завтра моя левая нога заявит, что я хожу неправильно, и следует мне внимательнее прислушиваться к ее, левой ноги, рекомендациям… Минуты две мы с внутренним голосом переругивались — выясняли, кто чьими мозгами пользуется, по какому праву и с какой квалификацией. Потом надоело, он сжалился и намекнул: не надо путать квартиру с консервной банкой, тем более с закупоренной консервной банкой…