Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 4] (1939 – 1945 гг.) - [41]

В начале октября немецкие танки стремительным броском окружили юго-западнее Москвы‚ в районе Брянска и Вязьмы‚ пять советских армий‚ более 500 000 бойцов и командиров. Начальник штаба немецких войск генерал-полковник А. Йодль свидетельствовал: "Окруженные русские армии оказывали фанатическое сопротивление‚ несмотря на то‚ что последние восемь-десять дней были лишены какого-либо снабжения. Они питались корой и корнями деревьев‚ так как отошли в непроходимые лесные массивы и попали в плен уже в таком истощении‚ когда были едва ли в состоянии передвигаться".

3 октября немцы заняли Орел‚ 6 октября вошли в Брянск‚ 13 октября в Калугу – дорога на Москву была открыта. Й. Геббельс заявил в Берлине: война идет "к завершению". Главный квартирмейстер германской армии опубликовал план размещения немецких войск в Москве и под Москвой. Столица стала фронтовым городом; сотни тысяч жителей возводили на улицах оборонительные сооружения и копали противотанковые рвы; срочно создавали батальоны и полки народного ополчения‚ в основном из мужчин непризывного возраста; назначенные заранее партийные и комсомольские работники ушли в подполье‚ чтобы возглавить борьбу против врага‚ если Москва будет оккупирована.

15 октября Государственный комитет обороны принял постановление "Об эвакуации столицы СССР г. Москвы": срочно‚ "сегодня же"‚ отправить в Куйбышев наркоматы во главе с наркомами. Сталину предписывали покинуть столицу на другой день‚ его ждал на аэродроме специальный самолет‚ но он из Москвы не уехал. Спешно эвакуировали управления Генерального штаба‚ военные академии‚ наркоматы‚ посольства‚ вывозили ученых‚ писателей‚ композиторов‚ актеров‚ минировали в столице заводы‚ мосты‚ электростанции.

16 октября в Москве началась паника. Во дворах учреждений жгли архивы, и столбы дыма поднимались к небу; временно прекратились работа общественного транспорта и распределение продовольствия; привокзальные площади были забиты людьми‚ чемоданами‚ узлами с одеждой. "Кто-то плакал‚ кто-то кого-то искал‚ кто-то кого-то окликал‚ – вспоминал очевидец. – Какой-то актер волок огромный сундук и вдруг‚ взглянув на часы‚ бросил его и побежал на перрон с одним портфелем... И кто-то из знакомых на ходу успел мне шепнуть: правительство эвакуируется‚ Калинина видели в вагоне!.."

20 октября в столице и в прилегающих районах ввели осадное положение‚ в Москву вошли дополнительные отряды НКВД и навели порядок. Из воспоминаний москвича (20 октября 1941 года): "Настроение жителей ужасающее: очереди за продуктами‚ всего больше за хлебом... Военные отряды – чаще всего без всякого оружия – бредут как-то устало и уныло. Песен никаких..."

Генерал Ф. Гальдер, из дневника: "Непоколебимым решением фюрера является сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов и не кормить их зимой. Задачу уничтожения городов должна выполнять авиация..." В октябре авиация противника совершила 31 налет на Москву‚ в которых участвовало 2000 самолетов; 278 из них были сбиты‚ 72 прорвались к городу. С вечера выстраивались очереди у вестибюлей метро‚ чтобы провести ночь в безопасном месте. Гудели сирены противовоздушной обороны‚ москвичи с детьми на руках спускались в подвалы домов‚ прислушивались к далеким‚ а то и близким разрывам бомб‚ пока по радио не объявляли: "Опасность воздушного нападения миновала. Отбой!" И уже рассказывали анекдот про ребенка‚ который больше всего на свете любил папу‚ маму и отбой.

5

17 октября немецкие войска заняли Калинин к северо-западу от Москвы‚ 29 октября вышли к Туле‚ пытаясь окружить столицу с востока и прервать сообщение с Уралом и Сибирью. 7 ноября состоялся небольшой военный парад на Красной площади‚ на котором И. Сталин сказал: "Наши людские резервы неисчерпаемы... Разве можно сомневаться в том‚ что мы можем и должны победить немецких захватчиков? Враг не так силен‚ как изображают его некоторые перепуганные интеллигентики".

23 ноября немцы захватили под Москвой Клин и Солнечногорск‚ вошли в Истру и Наро-Фоминск‚ подошли к дачным поселкам Подмосковья‚ – от столицы до передовой линии оставалось не более 30 километров, фронт был так близок, что раненых вывозили на троллейбусах по Ленинградскому проспекту. Германское командование провозглашало: "Солдаты! Перед вами Москва!.. Заставьте ее склониться, покажите ей силу вашего оружия, пройдите по ее площадям. Москва – это конец войны!"

П. Маркиш‚ поэт:

В Москве не быть ему‚ не знать ее вовеки.

Взамен Москвы – могила и пурга...

Наступила зима с сорокаградусными морозами‚ долгие‚ нестерпимо холодные ночи. Немцы с трудом заводили танковые двигатели‚ затворы их винтовок замерзали‚ снаряды не входили в стволы орудий‚ так как упаковочная смазка превращалась в камень. Немало солдат было обморожено‚ они страдали от дизентерии; в "Памятке о больших холодах" им советовали: "Нижнюю часть живота защищать прокладкой из газетной бумаги между рубашкой и фуфайкой. В каску вложить фетр, носовой платок... Нарукавники можно сделать из старых носков". Немецкие офицеры отмечали в ту зиму: "Русский чувствует себя в лесу как дома. Дайте ему топор и нож‚ и через несколько часов он смастерит что угодно – сани‚ носилки‚ шалаш... сделает печку из пары старых канистр. Наши солдаты стоят с несчастным видом и жгут драгоценный бензин‚ чтобы согреться..." – "Ледяной холод‚ отсутствие крыши над головой‚ нехватка одежды... Паника охватила войска. Это было первым случаем подобного рода в русской кампании".