Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 3] (1917-1939) - [40]

Н. Тэффи‚ писательница (уход из Новороссийска): "Дрожит пароход‚ бьет винтом белую пену‚ стелет по берегу черный дым. И тихо‚ тихо отходит земля. Не надо смотреть на нее. Надо смотреть вперед‚ в синий широкий свободный простор... Но голова сама поворачивается, и широко раскрываются глаза‚ и смотрят‚ смотрят... Дрожит пароход‚ стелет черный дым... И вот – как жена Лота – застыла‚ остолбенела навеки и веки видеть буду‚ как тихо‚ тихо уходит от меня моя земля..."

Когда Красная армия в четвертый (и последний) раз заняла Киев‚ на здании университета появился плакат: "Мы ушли ненадолго. Мы вернулись навсегда".

Историки во всем мире потратили немало усилий‚ чтобы определить причины победы большевиков в Гражданской войне. У них были простые и доходчивые лозунги‚ которые безотказно действовали в рабочей и крестьянской среде: "Мир – народам!"‚ "Фабрики – рабочим!"‚ "Землю – крестьянам!" Они применяли невероятно жестокие меры массовых насилий для устрашения и истребления не только инакомыслящих‚ но и потенциальных врагов. В первые месяцы своего правления большевики конфисковали помещичьи‚ церковные‚ монастырские земли и передали их земледельцам – в стране‚ где подавляющее большинство населения составляли сельские жители; это подтолкнуло к ним на первых порах многомиллионное крестьянство‚ которое с победой Белого движения связывало возвращение помещиков.

Большевики шли на уступки‚ заключая самые неожиданные политические и военные соглашения‚ чтобы разорвать их в нужный момент и уничтожить вчерашнего союзника‚ а их врагам недоставало политической гибкости – из-за принципов‚ которых они придерживались. Для нейтрализации возможных противников большевики предоставили независимость некоторым национальным меньшинствам‚ не имея возможности удержать их силой и не теряя надежды вернуть утраченное при подходящем случае. А Белое движение А. Деникина и А. Колчака в борьбе за "Единую и Неделимую Россию" оттолкнуло от себя народы бывшей Российской империи‚ провозгласившие свою независимость; оттолкнуло оно и еврейское население – разбоем и убийствами‚ то самое население‚ которое могло оказать существенную поддержку в борьбе с советской властью.

Р. Гуль‚ писатель-эмигрант: "К белым народ не хотел идти: господа. Здесь сказался один из самых больших грехов старой России: ее сословность. И связанный с ней страшный разрыв между интеллигенцией и народом... Царскому генералу Антону Деникину... мужик не верил. В этом была беда и мужика‚ и всей России..."

Из воспоминаний очевидца (первые годы советской власти): "До образования и закостенения новой бюрократии был период‚ когда простые люди почувствовали: к управлению пришли с в о и. Не надо ломать шапку перед барином. Не надо унижаться перед вышестоящим. Нет больше "благородий"‚ "высокоблагородий"‚ "превосходительств"... В моем родном Киеве за три года – с 1917 по 1920 – власти сменялись пятнадцать раз... И я видела – свидетельствую‚ кто встречал с восторгом и забрасывал цветами деникинцев‚ а кто – красноармейцев. В первом случае – дамы в шляпах со страусовыми перьями‚ архимандриты в шитых золотом рясах‚ господа в котелках и цилиндрах; во втором – платки‚ кепки‚ картузы‚ тужурки..."

2

Во время Гражданской войны большевики мобилизовали более пяти миллионов человек, в основном крестьян. Красная армия состояла из представителей тех же слоев населения‚ что и армии ее врагов‚ и порой лишь случайность‚ насильственная мобилизация‚ обещания умелых ораторов заплатить побольше и кормить получше ставили солдата и казака под те или иные знамена. Генерал А. Деникин свидетельствовал: "На огромном пространстве страны возник десяток правительств и десяток армий‚ отмеченных всеми цветами политического спектра... Все они производили мобилизации на занятых ими территориях. Во все шел народ – с превеликим нежеланием‚ оказывая пассивное‚ очень редко активное сопротивление‚ но все же шёл и воевал‚ проявляя то высокую доблесть‚ то постыдное малодушие; бросал "побежденных"‚ переходил к "победителям"‚ менял красную кокарду на трехцветный угол и наоборот с такой легкостью‚ как будто это были только украшения форменной одежды".

В. Короленко‚ писатель (из дневника времен Гражданской войны): "Наконец "оно" пришло. Полтава три дня пьянствует и громит винные склады... "Все наше‚ – кричат солдаты. – Буржуи попили довольно. Теперь мы..." – "Приходит наниматься в Красную гвардию человек. Ему говорят: "Вы‚ товарищ‚ значит‚ знаете нашу платформу?" "Та знаю: пятнадцать рублей в сутки..."

Случаи перехода на сторону вчерашних врагов никого не смущали; перебегали группами и поодиночке‚ а то и целыми отрядами во главе с атаманами. Колебания солдат и офицеров отражали настроения окружающего населения‚ частью которого они являлись‚ а потому от большевиков с легкостью уходили к петлюровцам‚ от деникинцев к большевикам‚ оказываясь в ином лагере в родной среде‚ принося с собой прежние свои интересы‚ переменчивые симпатии и устойчивую ненависть. Неприязнь к евреям была присуща и красноармейцам‚ и хотя советская власть старалась подавить погромные настроения‚ ей это не всегда удавалось. Отдельные отряды‚ входившие в состав дивизий и армий‚ жили, как правило, реквизициями‚ не получая довольствия от интендантских служб‚ и все зависело от сиюминутных настроений красноармейцев‚ когда неприметный грабеж мог перейти в открытый разбой со многими жертвами.