Очерки теории идеологий - [80]
Кроме того, немаловажно и то обстоятельство, что рассмотрение государств как равноценных феноменов и потому основополагающих элементов институционального анализа является допущением, продиктованным соображениями политической корректности, требующей безусловного признания каждого государственного суверенитета как равноценного во всех случаях. Однако если государственные суверенитеты Португалии и Франции равны с правовой точки зрения, это не значит, что экономические системы этих стран столь же равнозначны и не находятся в определенной иерархической зависимости. В последнем случае более адекватным может оказаться подход Валлерстайна, представляющего мир как иерархическую систему, а не сумму уникальных феноменов.
Если посмотреть на то, каким образом в рамках новой политэкономии выстраиваются модели современного капитализма, то обнаруживается довольно любопытное обстоятельство. Распространенной является точка зрения, что Соединенные Штаты представляют собой наиболее чистый тип «рыночного» государства благоденствия. При этом признается, что 80 % расходов на социальные нужды в США осуществляется по корпоративным схемам социального страхования, которые имеют мало общего с рыночной моделью [Goodin, 1999]. Однако на основании того, что в других развитых западных странах влияние корпоративных схем еще больше, делается утверждение о том, что вполне оправданно и допустимо рассматривать США как парадигму «чистой» рыночной модели. Хотя совершенно логично было бы предположить, что столь широкое влияние корпоративных схем социального страхования создает такую модель государства благоденствия, которая качественно отличается от реально рыночной, если бы таковая существовала в действительности.
Рассматривая различные варианты построения моделей современного капитализма, мы сталкиваемся с двумя классическими способами систематизации и концептуализации информации и научного знания: индуктивным и дедуктивным.
При дедуктивном подходе вначале выстраивается теоретическая конструкция той или иной модели капитализма, через призму которой потом анализируется эмпирический материал. Все, что не укладывается в данную конструкцию, зачастую объявляется «эмпирическим шумом», который можно игнорировать, если обозначается господствующая тенденция [Contemporary Capitalism, 1997, p. 268]. Однако такой подход, по сути дела, превращает теоретическую гипотезу в априорное методологическое идеологически окрашенное утверждение, поэтому нахождение доминирующей тенденции провозглашается в качестве обнаружения той или иной модели капитализма. И в данном случае игнорируется то обстоятельство, что институциональные формы, оставшиеся в «меньшинстве», могут оказывать качественное влияние на «большинство» институциональных правил игры.
Индуктивный подход, на первый взгляд, выглядит более корректным, так как требует первичного анализа эмпирического материала, который потом складывается (или не складывается) в определенную целостную модель капитализма. Однако здесь мы сталкиваемся с ограниченностью самого аналитического инструментария. Мы не можем сказать, что политико-экономическая модель США на X процентов является рыночной, на Y процентов поддерживается государством и на Z процентов зависит от динамических эффектов иммиграционных процессов. Мы можем только констатировать, что иммиграционные процессы оказывают «существенное влияние» на американскую инновационную экономику. Но последнее утверждение является скорее публицистическим, нежели научным.
Дедуктивный способ обобщения наиболее адекватен при рассмотрении ограниченного числа случаев (в идеале: одна страна – одна модель). Но в этой ситуации данные модели не могут претендовать на универсальность, что обесценивает само построение моделей. Индуктивный способ позволяет охватить большее число случаев, но его способности к обобщению эмпирического материала и построению цельных моделей капитализма крайне ограниченны. По большому счету, индуктивный анализ констатирует многообразие форм современного капитализма, но не способствует выделению моделей последнего. С точки зрения «чистой» научности последний подход представляется более корректным, так как фиксирует реальные взаимодействия экзогенных экономических и политических институтов. Однако дедуктивный метод моделирования точнее улавливает «пульс» политических институтов как таковых, которые зачастую пытаются выдать идеологически желаемое состояние экономических правил игры за реальное положение дел, что, безусловно, оказывает влияние на реальность.
Заключение
Последовательное углубление теоретической рефлексии идеологий привело к тому что в начале XXI века идеологии стали мыслиться едва ли не как полноправные элементы политической теории как таковой.
В книге представлена серия очерков, посвященных политически деятелям Англии Викторианской эпохи (1837–1901). Авторы рассматривают не только прямых участников политического процесса, но и тех, кто так или иначе оказывал на него влияние. Монография рассчитана на студентов, изучающих историю Нового времени, и всех интересующихся британской историей.Печатается по решению научного совета Курганского государственного университета.Министерство образования и науки Российской федерации. Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Курганский государственный университет».
Данная книга – пример непредвзятого взгляда на современную Россию. В своей книге Иван Бло, многие годы изучающий Россию, уделяет внимание самым разным аспектам жизни страны – историческому развитию, внутренней и внешней политике, экономике, демографии, армии и обороне, церкви и духовности. Он является убежденным сторонником тесного стратегического сотрудничества Парижа и Москвы.Этот анализ неразрывно связан с деятельностью Владимира Путина, лидера современной России. Именно через достижения и результаты работы президента России автору удалось в наиболее полной мере раскрыть и объяснить суть многих происходящих в стране процессов и явлений.Книга Ивана Бло вышла в свет в Париже в декабре 2015 года.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
Книга историка и социолога Бориса Кагарлицкого посвящена становлению современного государства и его роли в формировании капитализма. Анализируя развитие ведущих европейских империй и Соединенных Штатов Америки, автор показывает, насколько далек от истины миф о стихийном возникновении рыночной экономики и правительстве, как факторе, сдерживающем частную инициативу. На протяжении столетий государственная власть всей своей мощью осуществляла «принуждение к рынку».В книге использован широкий спектр источников, включая английские и американские периодические издания XVIII и XIX века.
В классической работе выдающегося американского исторического социолога Баррингтона Мура-младшего (1913–2005) предлагается объяснение того, почему Британия, США и Франция стали богатыми и свободными странами, а Германия, Россия и Япония, несмотря на все модернизационные усилия, пришли к тоталитарным диктатурам правого или левого толка. Проведенный автором сравнительно-исторический анализ трех путей от аграрных обществ к современным индустриальным – буржуазная революция, «революция сверху» и крестьянская революция – показывает, что ключевую роль в этом процессе сыграли как экономические силы, так и особенности и динамика социальной структуры. Книга адресована историкам, социологам, политологам, а также всем интересующимся проблемами политической, экономической и социальной модернизации.
Роджер Скрутон, один из главных критиков левых идей, обращается к творчеству тех, кто внес наибольший вклад в развитие этого направления мысли. В доступной форме он разбирает теории Эрика Хобсбаума и Эдварда Палмера Томпсона, Джона Кеннета Гэлбрейта и Рональда Дворкина, Жана-Поля Сартра и Мишеля Фуко, Дьёрдя Лукача и Юргена Хабермаса, Луи Альтюссера, Жака Лакана и Жиля Делёза, Антонио Грамши, Перри Андерсона и Эдварда Саида, Алена Бадью и Славоя Жижека. Предметом анализа выступает движение новых левых не только на современном этапе, но и в процессе формирования с конца 1950-х годов.
В монографии проанализирован и систематизирован опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах, начавшегося в середине XX в. и ставшего к настоящему времени одной из наиболее развитых отраслей социологии власти. В ней представлены традиции в объяснении распределения власти на уровне города; когнитивные модели, использовавшиеся в эмпирических исследованиях власти, их методологические, теоретические и концептуальные основания; полемика между соперничающими школами в изучении власти; основные результаты исследований и их импликации; специфика и проблемы использования моделей исследования власти в иных социальных и политических контекстах; эвристический потенциал современных моделей изучения власти и возможности их применения при исследовании политической власти в современном российском обществе.Книга рассчитана на специалистов в области политической науки и социологии, но может быть полезна всем, кто интересуется властью и способами ее изучения.