Очерки современной бурсы - [13]
«Тиринь-тинь-тинь; тиринь-тинь-тинь; тиринь-тинь-тинь; тиринь-тинь-тинь — бом… бом… бом…» — часы торжественно пробили одиннадцать ударов. Мелодичный, величавый звук повис над спящим городом и разнесся далеко по окрестностям. Повеяло древнерусским благочестием — величавым и неторопливым. Андрею было трудно вообразить, что весь город Загорск, возникший как Сергиев посад вокруг крупнейшего в России монастыря, живет современной жизнью заводов, фабрик, клубов, кинотеатров, жилых кварталов.
— Вот мы и пришли, — ставя на землю чемодан, сказал Тетнер. — Видите ворота? Идите в них, затем свернете направо и увидите большое здание. Там семинария и академия.
— Спасибо! — поблагодарил Андрей. — До свидания.
— Счастливо! Я пошел к своей старушке.
Андрей остался один. Немного постоял на месте, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Через несколько минут он переступит порог величайшей святыни, «центра русского православия», как называл лавру дед Андрея. Это был монастырь, основанный одним из главных и наиболее чтимых русских православных святых — преподобным Сергием Радонежским. Здесь, по преданию, явилась ему божья матерь. В лавре воздух как бы пропитан дыханием святых. Здесь лежат и их мощи. В храмах находятся чудотворные иконы, а в кельях подвизаются и спасают свои души честные иноки. Сюда часто приезжает и сам первосвятитель церкви русской — святейший патриарх.
Есть от чего прийти в восторг верующему сердцу — Андрей пред вратами лавры великого Сергия!
На глазах юноши навернулись слезы религиозного восторга. Он стал на колени, истово перекрестился, поклонился и поцеловал землю перед монастырскими воротами.
С трепетом душевным прошел он своды высоких ворот и очутился на территории монастыря. Его взору предстали храмы, погруженные в молчаливую ночную дрему. Каждый из них мог бы стать музеем древнерусского зодчества, так они были красивы! Юноша вновь осенил себя крестным знамением и мысленно возблагодарил бога за то, что он сподобил своего раба достигнуть этой святыни.
Вдруг позади послышался смех. Оглянувшись, Андрей увидел стайку девушек, которые, взяв друг друга под руки, обгоняли его. Одна из них сказала подружкам:
— Девчонки! Смотрите — еще один Иисусик явился!
Девушки удалились. Андрей с досадой взял чемоданы и пошел к семинарии. Перед массивным продолговатым корпусом ее был расположен небольшой скверик, огороженный каменной оградой с железными решетками. В скверик вела калитка. Подойдя к ней, он увидел, что калитка заперта. Все окна семинарского здания были темны. Приближался двенадцатый час ночи.
«Что делать? Экая неудача! Зачем они запираются, ведь знают, что люди должны к ним приехать?» — с тревогой подумал Андрей.
Оставалось одно: лезть через ограду, благо она была не особенно высокой. Едва Андрей попробовал это сделать, как откуда ни возьмись с громким лаем выскочил черный лохматый пес. Раскрылись двери семинарии. В них появилась какая-то темная фигура, спросившая осипшим голосом:
— Кто там?
Обрадованный Андрей крикнул:
— Это я, Андрей Смирнов! Приехал по вызову в семинарию. Откройте, пожалуйста!
Фигура ничего не ответила и скрылась. Через минуту она появилась вновь и направилась к калитке. Это был вахтер. Он пропустил Андрея, а сам остался запирать калитку и успокаивать пса. Андрей подошел к двери, на которой висели две таблицы. На левой из них была надпись славянской вязью: «Московская духовная семинария», а на правой: «Московская духовная академия».
Вместе с вахтером юноша вошел в темный вестибюль, в котором при свете лампады можно было рассмотреть лишь чугунную лестницу, ведшую на второй этаж, да пустые стены, покрытые краской грязно-серого цвета.
— Обожди тут, я сейчас позову помощника инспектора! — сухо сказал вахтер и ушел.
Минут через десять вышел помощник инспектора, маленький толстый человек с заплывшими жирком глазами. Он поздоровался с Андреем и попросил показать вызов в семинарию. Тщательно прочитав вызов, он велел предъявить паспорт и, только просмотрев его с первой до последней странички, пригласил юношу пройти в спальню.
Она представляла собой огромное помещение с маленькими окнами и рядами железных коек. На некоторых койках спали, но большинство было свободно. На них лежали матрасики без простынь, одеял и подушек. В углу висел образ, перед которым мерцала лампада. В спальне стоял тяжелый, спертый воздух. Чувствовалось, что окна в ней давно не открывались.
— Располагайтесь на любой свободной кровати! — шепотом сказал помощник инспектора. — Отдыхайте до завтра, а утром мы с вами обо всем поговорим.
— Простите, пожалуйста, как ваше имя-отчество? — спросил Андрей.
— Алексей Анатольевич.
— Алексей Анатольевич, а на чем мне спать?
— У нас такой порядок: пока не сдадите приемных испытаний, мы не даем постельных принадлежностей. Кроме того, имейте в виду, что до начала занятий вы должны питаться сами, мы никого не кормим. Спокойной ночи! — произнес помощник инспектора, покидан Андрея.
«Да-а, — подумал Андрей. — Не особенно ласково встречают нашего брата».
Пришлось смириться. Он достал из чемодана пальто, подложил под голову вместо подушки пиджак и, не раздеваясь, лег. Несмотря на усталость и обилие впечатлений, сон к нему не шел: мешали голод, тяжелый воздух и храп.
