Очерки русской исторической географии. География Начальной летописи - [77]
>116 Впрочем, обычный термин, употребляемый Начальной летописью для населенных мест, кроме города и городьца – село, сельце (Предславино сельцо; Лавр., с. 34); и погост (Ольга устави погосты – в Ипат., повосты в Лавр., с. 25); термин «весь» встречается только однажды в летописи, сколько мы могли заметить, а именно, в описании половецкого погрома 1093 года; уведенные половцами пленные… «отвещеваху друг к другу глаголюще: «аз бех сего города», а другие: «аз сея веси»; тако съупрошаются со слезами, род свой поведающе и вздышюче» (Лавр., с. 96). Это обстоятельство не может не указывать, по крайней мере, на малораспространенность речения «весь» у восточных славян, хоть оно имеет полное гражданство в языке славян западных. При этом, заметим мимоходом, что выражение «род (то есть происхождение) свое поведающе» увеличивает собой доказательства в пользу родового начала, из которого вышли и развились наши сельские и городские населения.
>117 Изложение и разбор различных мнений, высказанных в исторической науке, см. у К. А. Неволина в исследовании «О пятинах и погостах новгородских в XVI веке» (Записки Императорского русского географического общества. Т. VIII. С. 69–70). «По буквальному смыслу, замечает он, разбирая известие об учреждении погостов Ольгой, известие летописное должно, кажется, относить ближайшим образом к главным местам округов». Позднее погост значил место, на котором стоит церковь с ее принадлежностями. В таком же смысле это слово употребляется теперь в архангельской губернии для обозначения лопарских селений. Вообще же им обозначают кладбище, при котором находится церковь. Неволин высказывает весьма вероятное предположение, что погосты были первоначально места языческого богослужения, – то, что Ходаковский видит в городищах (с. 85–87). Во всяком случае сродство этого слова с «гостить» («гость», «гостьба») несомненна. Может быть, места языческих богослужений были местами сходок и для торгового обмена. Так как торговые пошлины (гостебное) составляли издревле важную статью дохода для князя, то поэтому, не учреждались ли центральные пункты управления именно в таких местах?
>118 О именах отечественных (patronymica) ср. Шафарик П.-И. Указ соч. Т. II. С. 69.
>119 См. связь Западной Двины с Озерной областью. Гл. I, с. 20.
>120 Иречек Entstehen christl. Reiche in Gebiete d. heut. oesterr. Kaiderstaats (s. 80–81) утверждает, что лучшей охраной от нападения врага славяне считали леса. Ср. Бестужев-Рюмин К. Н. Русская история. I. С. 55. Какое стратегическое значение имели леса даже в позднейшее время в XVI веке уже не между мелкими ветвями славянства, но между большими государствами, Речью Посполитой и Московским государством, можно видеть из тех препятствий, какие должны были преодолевать польско-литовские войска Стефана Батория в походе от Полоцка к Пскову (Heidenstein).
>121 После битвы на Рожни Поли, Ростиславичи говорят: довлеть «нама н межи своей стати» (Лавр., с. 115). В «Русской правде»: межа бортная, ролейная; дуб знаменный или меженный (Русские достопримечательности. Т. 1. С. 42).
>122 Лавр., с. 7.
>123 Это название встречается в следующих местах летописей. В «Поучении Мономаха»: «идох… из Переяславля та Володимерю на Сутейску мира творить с ляхами». (Лавр., с. 103; событие относится к 1073 году). В 1097 году, в усобицу после ослепления Василька, Давид Игоревич «заим Сутеску (в Ипат. Сутейску), Червень, приде внезапу и зая Володимерце». Там же (с. 115) под 1125 годом: «Ярополк Мономашич, погнавшись за половцами из Переяславля… испостиже я у Полкъстеня (Полекостеня, полокъстеня)». Там же (с. 129) в Ипатьевской летописи в рассказе о том же событии название местности опущено. В Никоновской летописи (III, с. 59): «Постиже их Ераполк у Стеня». Как кажется, Арцыбашев первый высказал мнение о том, что эти речения следует понимать, как нарицательные имена, обозначающие границу (II, с. 322–348). Карамзин (с. 11, прим. 192) держится того же мнения. Последующие исследователи (Погодин, Надеждин и Неволин, Беляев) не отвергали его. Нельзя не обратить внимания, что подобнозвучные названия Утиски, Хутиски, Хучиски встречаются в древней Юго-Западной Руси именно и исключительно на порубежных местах, и притом с замечательной правильностью. Мы не знаем, случайно или нет такое явление, но считаем нелишним привести замеченные нами данные. На порубежье галицко-волынском, каким оно является в известиях XI–XIII веков, находятся: к югу от Буска в Галиции, Утиско, и на одной параллели с нами, к востоку, верстах в 20 Хутиско, к югу от Олеско (тоже в Галиции). Далее два Хучиска к югу от Брод, на одной параллели с порубежным Плеснеском (1188 год; Ипат., с. 137. В пределах России). На рубеже галицко-лядском: речка Хучва, на которой Чермно – на месте древнего Червеня, (ср. Сутеску 1097 года) и к западу от него, близ Красноброда: Хусиско, Хусино, Хуциско (тут же множество местностей с названиями Хута, Хутки, Гута). Затем в десяти верстах от них, но все-таки по старому рубежу галицко-ляцкому – Хутиска к западу, в верстах в десяти от Жолкева. Далее на северо-запад на правой стороне от Сана близ теперешней границы Галиции на дороге из Белгорая к Кржешову: Хуцыска и Вулка Хуциска; налево от Сана, между ним и Лонкой два Хучиска, на одной параллели к северо-западу от Лежайска к северо-востоку от Ржешова, Хучиско и Хучино у истоков Лонки; на одной линии с ними Пршевратно, о котором см. следующее примечание. Наконец, два Хутиска в довольно дальнем расстоянии друг от друга лежат между верхним Вягром и Саном, к западу от Перемышля и к северу от Санока. В средине Галицкой земли замечаются только три местности с такими названиями: Хучиска и Хучиско Суходольске в десяти верстах от Львова и к западу от Бобрка и Хутиско к юго-западу верстах в 15 от Бржежан. Но и тут едва ли не проходил рубеж между Перемышльской и Теребовльской (первоначально составлявшей часть червенской) землей. На Волыни к востоку от Кременца сгруппированы четыре Гутиска; но близ них показан стеклянный завод Антоновский, по-польски Гута (карты Шуберта № 39 и 40). Другие подобноименные названия мы будем иметь случай привести ниже.
Русский историк Николай Павлович Барсов (1839–1899) посвятил свой труд географии начального периода русской истории (IX–XIV вв.), славянским народам, их соседям, а также территориям, на которых они жили и которые обживали и осваивали. Впервые книга была издана в Варшаве в 1873 г. За чрезвычайно ценный вклад в науку Петербургский университет удостоил Н. П. Барсова степени магистра русской истории. Он получил за этот труд Уваровскую премию.В книге содержится богатейший фактический материал. За основу ученый взял Начальную летопись как географический источник.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.