Очерки по истории церкви - [26]
Его Послание в Коринф, которое дошло и до нас, там долго помнили и читали. Лет через семьдесят из Коринфа писал в Рим, в ответ на новое Послание из Рима, знаменитый Дионисий, епископ Коринфский: «Сегодня мы провели святой воскресный день и прочитали ваше Послание, которое для собственного назидания всегда будем читать, как и написанное нам еще прежде Климентом»[65].
Это Послание выделило святого Климента из ряда предшествующих и последующих римских епископов, которые вплоть до середины II в. ничем себя в жизни церковной сколько-нибудь заметно не проявляли. Римские епископы писали, видимо, редко и не оставили до середины II в., за исключением святого Климента, никакого другого литературного или догматического следа.
Послание святого Климента получило широкую известность. Его знали на Востоке и на Западе. Оно отвечало, видимо, на живую потребность не одной только Коринфской Церкви. В нем был ответ на недоразумения, которые вслед за смертью апостолов возникали в той или иной степени едва ли не в каждой Церкви. И ответ давался человеком, который, по словам святого Иринея, имел апостольскую проповедь еще «в ушах своих и предание их перед глазами своими». И писалось это от имени Церкви (святой Климент не поставил своего имени в Послании — оно было от имени Римской Церкви), где тогда еще многие получили наставления от самих апостолов.
Эго послание читал и, видимо, одобрял другой знаменитый ученик апостольский — святой Игнатий Богоносец. Он писал в Рим: «Вы никогда никому не завидовали и других учили тому же. Желаю, чтобы вы подтвердили делом, что преподаете в своих наставлениях» (Послание к Римлянам, 3). Послание святого Климента в первой своей части посвящено было именно вреду зависти (гл. 3–4). Читал и пользовался этим Посланием и святой Поликарп Смирнский и его ученик — святой Ириней Лионский, который нам более других писателей этого века говорит об этом Послании и его авторе.
Он пишет: «На третьем месте от Апостолов (Петра и Павла) получает епископство (в Риме) Климент, видевший блаженных апостолов и обращавшийся с ними, еще имевший проповедь апостолов в ушах своих и предание их пред глазами своими; впрочем, он не один, но многие еще оставались тогда (во время Домициана, в конце I в. — С. М.), которые получили наставление от апостолов. При этом Клименте, когда произошло немалое разномыслие между братьями в Коринфе, Церковь Римская написала к коринфянам весьма дельное Послание, увещевая их к миру и восстановляя их веру и возвещая недавно принятое от апостолов предание»[66].
В дальнейшем мы подробно познакомимся по этому Посланию, с какими мыслями и понятиями жил после апостолов Рим, но сейчас остановимся на том, что уясняет внешние события жизни Римской Церкви на грани II в.
Святой Климент пишет в Коринф: «Внезапные и одно за другим случившиеся с нами несчастия и бедствия были причиною того, братья, что поздно, как думается нам, обратили мы внимание на спорные у вас дела». Несчастья и бедствия, о которых говорит святой Климент, христиане потерпели в конце I в. (в 96 г.) от императора Домициана. Это «гонение Домициана», которое хорошо помнят христианские писатели II в., упоминают, по словам Евсевия Кесарийского, и языческие историки (Евсевий, в частности, ссылается на некоего языческого историка III в., История которого до нас не сохранилась)[67].
Как встретили и перенесли эти бедствия христиане Рима, мы увидим в книге видений Ерма, современника Климента.
В последнее время самое гонение Домициана почти отрицают, сводя дело к нескольким случайным казням и ссылкам. И потому приходится несколько остановиться на вопросе, каково было внешнее положение христиан на грани II в., было ли гонение на христиан в конце I в.
Следует обратить внимание прежде всего на то, что святой Климент говорит от имени целой Церкви, что она пережила «внезапные и одно за другим случившиеся несчастия и бедствия», — бедствия коснулись целой Церкви.
Соответственно с этим, когда святой Мелитон Сардикийский (70-е гг. II в.) обращается с апологией к императору Марку Аврелию[68], он ставит Домициана наряду с Нероном, как врага христиан.
Святой Ириней Лионский определенно ко времени Домициана (к концу его царствования) относит ссылку на остров Патмос апостола Иоанна[69]. Следовательно, и в Апокалипсисе упомянутые преследования должны быть относимы к этому времени. Несколько путано, по обыкновению, и с своей палестинской точки зрения, говорит о преследовании Домициана Егизипп (писавший приблизительно одновременно с Мелитоном). Судя по его рассказу, Домициан, которому, как известно и из языческих источников, всюду мерещились заговорщики, услыхав, что христиане ждут какого-то нового Царства, Царства Давидова — Христова, встревожился. Донесли ему, в частности, на родственников по плоти Спасителя, сыновей Иуды, так называемого брата Господня. Домициан их счел за претендентов на престол этого ожидаемого царства. По словам Егизиппа, Домициан сам их допрашивал о Христе и Его Царстве. Но, узнав, что «Его Царство — не от мира» и не земное, а Небесное и ангельское, что оно откроется по окончании века, когда Господь придет судить живых и мертвых, император успокоился. Убедившись, что родственники Спасителя — люди бедные, своими руками добывающие себе пропитание с ничтожного клочка земли, «презрел их, как людей ничтожных, дал им свободу» и указом прекратил гонение на Церковь
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.