Очерки истории российской внешней разведки. Том 1 - [17]

5. «Русский Ришелье»

21 февраля 1672 г. в Крыпецком монастыре Иоанна Богослова, что в 60 километрах от Пскова, местный игумен Тарасий постриг в монахи под именем инока Антония Афанасия Лаврентьевича Ордин-Нащокина. Так несколько неожиданно завершилась незаурядная служебная карьера одного из самых талантливых и искусных руководителей «царственных и государственных посольских дел» боярина, которого историк В.О.Ключевский назвал «русским Ришелье».

Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин родился в 1605 году в дворянской семье в провинциальном городке Опочка. Благодаря своим недюжинным природным дарованиям он быстро осваивал иностранные языки, математику и механику, отличался большой начитанностью не только среди провинциального служивого люда, но и среди столичной вельможной знати. С поляками он легко разговаривал по-польски, с литовцами — на их родном языке. Мог изъясняться и по-немецки, научившись этому языку у заезжего иностранца в Опочке.

Царь Михаил Федорович довольно быстро обратил внимание на яркую личность, ознакомившись с несколькими его «аналитическими работами» по истории и военному делу. Одна из них — о военно-политическом положении Российского государства — пришлась самодержцу особенно по душе, поскольку в ней впервые была четко сформулирована мысль о том, что Россия должна идти к международному признанию самостоятельным путем, используя в первую очередь свою мудрость и свой исторический опыт.

Когда в условиях надвигающейся войны с Оттоманской Пор-той и постоянных конфликтов с Речью Посполитой возникла реальная угроза объединенного наступления Варшавы и Стамбула на Московское государство, царю потребовался человек, который был бы в состоянии объективно оценить сложившуюся ситуацию и дать свои рекомендации по предотвращению внешней угрозы. А для этого нужно было быть поближе к театру военных действий и иметь в пограничных странах надежных друзей, которые могли бы заранее предупредить Москву о надвигающейся опасности. Выбор Михаила Федоровича пал на Ордин-Нащокина.

24 октября 1642 г. Афанасий Лаврентьевич отправился в свое первое заграничное путешествие в молдавский город Яссы. Этот город был выбран не случайно. В нем пересекались многие пути с Востока на Запад: из Оттоманской империи на Украину, в Польшу, в страны Западной Европы. Но главным достоинством Ясс — тогдашней столицы изнемогавшей от турецкого ига Молдавии — была прорусская, доброжелательная атмосфера, которую стремился всемерно поддерживать молдавский господарь Василий Лупу. Это он дал знать царю, что примет и комфортно устроит при своем дворе негласного посланца Московии, определив ему место в своей свите.

Итак, захватив с собой подарки — серебро, шкурки соболей и чернобурых лисиц — Афанасий Лаврентьевич отправился в путь. Дорога была не из легких. Он ехал по пустынной, безлюдной местности, избегая крупных поселений и городов, чтобы не привлекать излишнего внимания к себе и дорогостоящему багажу. Василий Лупу радушно принял гостя. Он выделил ему удобную резиденцию, прислал гардероб национальных молдавских одежд, назначил хорошее «жалованье». Ведь по тайному уговору между российским царем и молдавским господарем было условлено, что Афанасий Ордин-Нащокин поступает на службу к Василию Лупу и будет выполнять его личные указания и распоряжения. В общем, выражаясь современным профессиональным языком разведчиков, молдавский господарь любезно предоставил московскому гостю надежную «крышу», которой он разумно и воспользовался.

Ордин-Нащокин начал с изучения обстановки. Прежде всего государю московскому требовалась информация о планах польского и турецкого правительств и их военных приготовлениях против России. Где ее достать? Нужны были люди, которые знали бы, о чем думают и что намереваются делать правители Стамбула, Варшавы и союзных с ними государств. В те далекие времена такой разведывательной информацией до некоторой степени располагали духовные пастыри — греческие монахи — и странствующие русские и молдавские купцы. И Ордин-Нащокин нашел к ним верный подход: золото и православие. Результат оправдал ожидания. В Москву стали уходить частые доклады и наблюдения об обстановке на российской границе. В одном из них, в частности, подробно излагалось содержание антирусских выступлений в сейме Польши в 1642 году, в другом — о намерении крымских ханов совершить поход на Москву, в третьем — о коварстве литовских князей и их сговоре против московского царя.

Афанасий Лаврентьевич отлично сознавал, что в лице Василия Лупу он имел не только доброго покровителя и личного друга, но и надежного союзника России, проводника ее политики, защитника ее международных интересов. Поэтому он всегда помогал Лупу в укреплении его авторитета и расширении его влияния, подчеркивал в своих докладах новому царю — Алексею Михайловичу — значение для Москвы личности Лупу и его преданности православию.

Заканчивая свою миссию в Молдавии, Ордин-Нащокин увозил с собой не только приятные воспоминания о Молдавии, но и личное послание В. Лупу московскому царю. В послании, в частности, говорилось: «Где ни услышу де какое дурно к Его царскому Величеству, или што де мне укажет Его царское Величество, и аз де готов ему, государю, головой своей служить».